Сочинение Псевдо-Лукиана «Долгожители» представляет собой своего рода подношение адресату ко дню рождения, которому автор выражает пожелания долгой жизни, подобно знаменитым царям, философам, историкам, поэтам и риторам, а список их имен приводится ниже[4].
Плиний Старший и Псевдо-Лукиан использовали в качестве источников жизнеописания, полные случайных стечений обстоятельств и анекдотов, а также цензовые списки граждан. Различие между ними состоит в том, что Плиний Старший пишет как ученый, опираясь скорее на свидетельства цензовых списков, а Псевдо-Лукиан — в манере парадоксографов, которые избегают уточнений и объяснений. Правда, в отличие от парадоксографов Псевдо-Лукиан решал чисто риторические задачи, стремясь в изысканной и убедительной форме выразить пожелания долгих лет жизни.
К сожалению, от «Олимпиад» Флегонта сохранилась лишь небольшая часть фрагментов, по содержанию которых, однако, можно составить общее представление о замысле и объеме всего произведения (в первоначальном виде оно состояло из 16-ти книг, более сжатый вариант — из 8-ми книг и, наконец, эпитома из 2-х книг). Сочинение предварял очерк об истории учреждения Олимпийских игр, а затем следовали таблицы, основанные на счислении по олимпиадам, с даты первого года первой олимпиады в 776 г. до Р.Х. и вплоть до 229-й олимпиады в 137—140 гг., после смерти императора Адриана. Для каждой из олимпиад Флегонт приводит список олимпийских победителей и виды состязаний, в которых те одержали победу; список олимпиоников включал и замечания Флегонта по поводу тех или иных исторических и политических событий в этот период, упоминания о природных катастрофах, божественных знамениях, рождении знаменитых людей, войнах и т.п. Константинопольский патриарх Фотий, познакомившийся в IX в. с первыми пятью книгами «Олимпиад», отмечал погрешности стиля Флегонта из Тралл и обвинял его в приверженности к оракулам, что очевидно для всякого, кто знаком с содержанием «Удивительных историй» и «О долгожителях» (FGH 257 T 3). Тем не менее в позднее время «Олимпиады» обильно цитировались и считались одним из наиболее авторитетных произведений Флегонта из Тралл. К примеру, Евсевий Кесарийский в «Хронике», написанной около 300 г., называет Флегонта «выдающимся счислителем олимпиад», а Гиерон включил его имя в список «ученейших мужей» (FGH 257 F 16a; F 24b).
Для нас значение «Олимпиад» заключается в том, что Флегонт продолжил традицию греческих историков использовать счисление по олимпиадам для датирования какого-либо исторического события. Это предполагало наличие и использование списка победителей Олимпийских игр. Первый из таких списков был обнародован Гиппием из Элиды (IV в. до Р.Х.); его последователи, прежде всего Тимей из Тавромения и Эратосфен, дополняли и переиздавали этот список. Наиболее поздний список для 1—249-й олимпиады сохранился в «Хронике» Евсевия Кесарийского, а отрывки более ранних перечней изданы Ф. Якоби (FGH 414—416)[5].
Перевод «Удивительных историй» Флегонта из Тралл выполнен по изданию: Paradoxographorum Graecorum reliquiae. Recognovit, brevi adnotatione critica instruxit Alexander Giannini. Milano, 1965 и впервые печатается на русском языке полностью. Перевод с древнегреческого осуществлен М.Л. Гаспаровым (фр. 1), М.Е. Грабарь-Пассек (фр. 3, 11, 14, 15, 17, 34—35) и В. Н. Илюшечкиным (фр. 2, 4—10, 12, 13, 16, 18—33). Комментарии составлены В.Н. Илюшечкиным.
В. Н. Илюшечкин.
УДИВИТЕЛЬНЫЕ ИСТОРИИ
ФРАГМЕНТ 1
(Начало текста не сохранилось) (1) …к комнате гостя[6]; подойдя к дверям, она при свете ночника увидела, что рядом с Махатом сидит женщина. Изумленная этим видением, не в силах долее сдерживаться, бежит она к матери и зовет громким голосом: «Харито и Демострат!», — чтобы родители встали и вместе с нею пошли к дочери: показалось ей, что та жива и неким божественным изволением находится с гостем в его комнате. (2) Когда Харито услышала эту невероятную весть, сперва у нее дух захватило от потрясения — так поразительно было известие и в таком смятении была кормилица. Но тут же вспомнив о дочери, она заплакала и, наконец, заподозрив, что кормилица сошла с ума, велела ей немедленно уходить прочь. (3) Только когда кормилица, уверяя, что она здорова и в своем уме, стала дерзко укорять хозяйку за то, что та из трусости не хочет взглянуть на собственную дочь, Харито нехотя, уступая кормилице, да и сама любопытствуя посмотреть, что случилось, подходит к дверям гостя. Но пока они собрались на этот раз, прошло много времени, и Харито опоздала. Оказалось, что те уже легли. Однако мать присмотрелась, и ей показалось, что она узнает одежду и черты лица; но не имея возможности проверить, так ли это, она решила не поднимать шума, в надежде, что, проснувшись рано поутру, она еще застанет эту женщину, а если опоздает, то расспросит обо всем Махата: он, конечно, не станет лгать, когда его будут спрашивать о столь важном деле. Поэтому она молча ушла.
4
Подробнее см.
5
См. Бикерман Э. Хронология древнего мира. Ближний Восток и античность. М., 1975. С. 70—71.
6
Поскольку начало рукописи не сохранилось, действие повествования Флегонта начинается с середины.