Вот почему, хотя стояла тихая погода и прибой был едва слышен, жертвы кораблекрушения не могли и часа провести спокойно на этом островке. Тишина все время нарушалась — о сне не приходилось и думать.
И в самом деле, в лесистой чаще все время происходила какая-то странная возня; доносились звуки, похожие на грохот барабанов целого отряда конголезцев[399]. Меж стволами, среди ветвей беспрестанно кто-то суетился, сновал взад-вперед, сопровождая быстрые движения гортанными хриплыми криками. Ночной мрак не давал ничего разглядеть.
Только с наступлением дня стало ясно, что островок служит убежищем целому племени четвероруких, тех громадных шимпанзе, о смелости и хитрости которых рассказывал охотившийся на них во внутренних областях Гвинеи француз Шайю.
И, право же, хоть обезьяны и не дали заснуть, Жильдас Трегомен не мог не восхищаться великолепными образцами антропоидов[400]. Это были те самые шимпанзе, описанные Бюффоном[401], обезьяны, способные выполнять работы, предназначенные скорее для человеческого ума и человеческих рук,— большие, сильные, с незначительно выдвинутой вперед челюстью, с почти нормальной выпуклостью надбровных дуг. Раздувая грудную клетку и сильно колотя по ней кулаками, они-то и создавали шум, напоминавший грохот барабанов.
Но почему стая обезьян — а было их не меньше пятидесяти — выбрала себе пристанищем этот островок? Как они перебрались сюда с материка, каким образом находили здесь в достаточном количестве пищу,— предоставим судить об этом другим. Впрочем, как сумел довольно быстро определить Жюэль, островок длиной в две мили и в одну милю шириной густо порос деревьями самых разных видов, обычных для тропических широт. Без сомнения, здесь должны произрастать съедобные плоды, обеспечивающие пропитание четвероруким. А плоды, коренья и овощи, поедаемые обезьянами, могут служить пищей и людям. Жюэль, Трегомен и матросы с «Порталегри» прежде всего захотели в этом удостовериться. После кораблекрушения и бессонной ночи позволительно испытывать чувство голода и по мере возможности стараться его утолить.
Догадка подтвердилась. На островке произрастало множество диких плодов и кореньев. В сыром виде есть их невозможно, если не обладаешь желудком обезьяны. Но ведь можно испечь! А как добыть огонь?
Ничего нет легче, когда под руками спички. К счастью, у Назима они оказались (он запасся ими в Лоанго) и нисколько не отсырели, так как хранились в медном коробке. Благодаря такой удаче с первыми лучами утренней зари под деревьями уже пылал костер.
Потерпевшие кораблекрушение собрались вокруг огня. Дядюшка Антифер и Замбуко еще не остыли от гнева. По-видимому, гнев питателен, ибо они отказались разделить вместе со всеми более чем скромный завтрак; к плодам и кореньям добавили несколько горстей орехов, которыми любят лакомиться жители Гвинеи. Но орехи охотно поедают и шимпанзе, и, вероятно, потому они так недружелюбно смотрели на незваных гостей,— ведь те не только заняли остров, но и уничтожали их запасы. Вскоре обезьяны со всех сторон окружили дядюшку Антифера и его спутников. Некоторые сидели неподвижно, другие прыгали, но ни на минуту не прекращали кривляться и гримасничать.
— Берегитесь, дядя,— заметил Жюэль,— шимпанзе очень сильные, их в десять раз больше, чем нас, а мы безоружны…
Но малуинцу до обезьян не было никакого дела.
— А знаешь, ты прав, мой мальчик,— сказал Трегомен.— По-моему, эти господа не знают законов гостеприимства… и их угрожающие позы…
— Разве есть какая-нибудь опасность? — спросил Бен-Омар.
— Опасность быть изувеченными, только и всего,— серьезно ответил Жюэль.
Услышав это, нотариус почувствовал сильное желание немедленно исчезнуть. Но, увы, это невозможно!
Баррозо между тем расставил своих людей таким образом, чтобы те в любую минуту могли отбить нападение; а затем он и Саук отошли в сторону и стали совещаться. Жюэль внимательно за ними следил.
Тему их разговора угадать было легко. Саук с трудом скрывал раздражение из-за того, что неожиданное кораблекрушение провалило задуманный план. Значит, надо изобрести другой. Сейчас они находятся неподалеку от разыскиваемого острова. Сокровища Камильк-паши должны быть зарыты на одном из островков бухты Маюмба — на этом самом или на другом. Саук по-прежнему надеялся, что с помощью Баррозо и его людей он сумеет освободиться от француза и его спутников. Только сделает это не сейчас, а позднее… Хотя у молодого капитана и нет больше инструментов, но все же, зная координаты, он сможет найти островок скорее, чем Саук, если бы тот взялся за поиски.
Все это оба негодяя, понимавшие друг друга с полуслова, обсудили подробно. Само собой разумеется, Баррозо получит щедрое вознаграждение и, кроме того, полное возмещение убытков — стоимость погибшего судна, всего груза, слонов…
Главное сейчас — добраться поскорее до Маюмбы. С острова было видно, как несколько рыбачьих лодок отделились от берега. Самая близкая находилась примерно в трех милях. При таком слабом ветре она приблизится к лагерю не раньше чем через три-четыре часа; ей подадут сигналы, и в тот же день потерпевшие крушение на «Порталегри» попадут в Маюмбу и найдут пристанище в какой-нибудь фактории, где, без сомнения, встретят радушный прием.
— Жюэль!… Жюэль!…
Эти неожиданные возгласы прервали беседу Саука и португальца.
Дядюшка Антифер закричал снова:
— Жильдас!
Молодой капитан и Трегомен, следившие с берега за рыбачьими лодками, поспешили на зов дядюшки Антифера.
Рядом с ним стоял банкир Замбуко; по знаку дядюшки приблизился и Бен-Омар.
Саук, расставшись с Баррозо, не замедлил подойти поближе, чтобы подслушать разговор. А так как считалось, что по-французски он не понимает, его присутствие никого не тревожило.
— Жюэль,— сказал дядюшка Антифер,— слушай внимательно, наступило время принимать решение.
Он говорил отрывисто, как человек, дошедший до крайней степени возбуждения.
— В последнем документе сказано, что второй островок расположен в бухте Маюмба, и вот… мы находимся в бухте Маюмба… Это бесспорно?
— Совершенно бесспорно, дядя.
— Но у нас больше нет ни секстанта, ни хронометра… потому что этот ротозей Трегомен, которому я имел глупость их доверить, умудрился их потерять…
— Но, друг мой…— запротестовал Трегомен.
— Я бы скорей утонул, чем потерял их! — резко прервал его Пьер-Серван-Мало.
— Я тоже! — добавил банкир Замбуко.
— Вы уверены в этом, господин Замбуко? — с негодованием спросил Трегомен.
— Одним словом… они потеряны,— продолжал дядюшка Антифер,— и без этих инструментов ты не сможешь, Жюэль, определить точное положение островка…
— Не смогу, дядя. По-моему, самое разумное решение — переправиться на одной из этих лодок в Маюмбу, вернуться оттуда в Лоанго сухим путем и сесть на первый же пакетбот, который сделает остановку…
— Никогда! — воскликнул дядюшка Антифер.
И банкир Замбуко, как эхо, повторил:
— Никогда!
Бен-Омар переводил взгляд с одного на другого, тряся головой с самым идиотским видом, а Саук жадно ловил каждое слово, притворяясь, будто ничего не понимает.
— Да, Жюэль, мы переправимся в Маюмбу… Но в Лоанго нам делать нечего… В Маюмбе мы пробудем столько времени, сколько понадобится… Ты хорошо меня слышишь?… Чтобы осмотреть все островки бухты. Да, все!…
— Что, дядя?!
— Их немного… пять или шесть… Но, будь их сотня, будь их тысяча, я все равно осмотрел бы их один за другим!
— Дядя! Это неразумно!…
— Вполне разумно, Жюэль! На одном из них находятся сокровища… Документ указывает даже место, где Камильк-паша зарыл…
— Чтоб его черти взяли! — пробормотал Жильдас Трегомен.
— При желании и терпении,— продолжал дядюшка Антифер,— мы найдем место, помеченное двойным «К»…
— А если мы этого места не найдем? — спросил Жюэль.