Но тот невозмутимо продолжал свой рассказ:
— После обеда Ахмед явился к императрице, и она ему пожаловалась: «Когда мой господин Хубилай-хан находится в Шанду, я не могу получить даже яблок. Вам следовало бы лучше следить за порядками в Ханбалыке, министр Ахмед». Служанка рассказала, что, когда Ахмед услышал эти слова, он побледнел как полотно и тут же приказал бросить погонщика в тюрьму. Сегодня на рассвете несчастного должны казнить.
Незнакомец в маске окинул присутствующих быстрым взглядом. Глаза его горели ненавистью. Ван сжал зубы. Кондитер в ужасе закрыл лицо руками.
— Ахмед — сущий дьявол! — сказал носильщик. — Все его ненавидят.
— Все должны узнать об этом преступлении Ахмеда, — сказал безымянный посланец. — Позаботьтесь об этом, но будьте осторожны.
— Скоро начнет светать, — глухо сказал Ван. — Мы слышали, как кричат несчастные во время казни, когда над ними заносят топор. — И добавил, невольно повышая голос — А вы говорите: «Время еще не пришло».
— Послушайте, что я вам скажу: еще до рассвета погонщик будет на свободе.
Мужчины облегченно вздохнули.
Они немного отодвинулись от лампы, и лица их оказались в темноте. Почти с суеверной робостью глядели они на человека с узкими плечами. Они чувствовали его силу и всецело доверяли ему.
Пять ударов колокола прокатились по городу.
— Скоро он будет здесь. Вы должны его спрятать у себя, Ван. Следите, чтобы ваш сосед его не увидел.
— Он придет сюда? — изумился Ван.
— Вы боитесь?
— Зачем вы это говорите, господин!..
— Хорошо, Ван, я ведь не хотел вас обидеть. Три дня он проведет у вас, а потом мы увезем его из Ханбалыка и спрячем в надежном месте. А еще мой господин велел вам передать, что в кузницу доставят две повозки железа. Из него вы должны выковать мечи и наконечники для пик. Ли, У и Ян, вы раздадите их нашим друзьям и скажете им: «Точите оружие, держите его наготове». Вот это и велел вам передать мой господин.
Ши постучал в окно.
— Подождите минутку, — сказал незнакомец. — Я сейчас вернусь,
— Я слышу тихие шаги, господин, — взволнованно пробормотал Ши. — Вдоль домов крадучись идут два человека. Сейчас они остановились, а теперь снова пошли…
Незнакомец положил руку на плечо слепого мальчика и сказал:
— Не бойся, Ши, это наши друзья. Пойди впусти их.
В темную кузницу вошли два человека.
— Вот он, господин, — сказал один из них. — До рассвета никто не хватится. Ну, а теперь я пойду.
— Подождите. — Обращаясь к Ши, незнакомец спросил — Ты слышишь что-нибудь, Ши?
— Нет, господин.
— Тогда идите. Мы вас благодарим. Передайте это всем, кто нам помогал.
Человек неслышно проскользнул в приоткрытую дверь. И тогда на фоне уже посеревшего неба возникла фигура освобожденного из тюрьмы погонщика. Он был такого же высокого роста, что и незнакомец, только шире в плечах. Провожатый тихо притворил за собой дверь. Склонив голову, Ши снова весь превратился в слух.
Мужчины стояли вокруг лампы, когда безымянный посланец ввел в комнату освобожденного погонщика.
— Вот он.
Ван обнял погонщика. Остальные молча склонились перед ним.
— Меня зовут Чжан, — сказал погонщик; он опустился на корточки, закрыл лицо руками и зарыдал.
— Не плачь, Чжан, — сказал добросердечный Ли. — Ты же теперь на свободе.
Погонщик поднял голову.
— Когда же зажгут на горах сигнальные костры? — жестко спросил Ван.
— Кузнец, куй оружие. Как только у нас будет достаточно оружия, мы зажжем сигнальные костры на горах. Смерть преступнику Ахмеду!
— Смерть преступнику Ахмеду! — подхватили все собравшиеся.
Безымянный посланец вышел из дому, и его поглотила ночь.
* * *Саид даже усмехнулся от удовольствия. Он слышал вялую перебранку дозора, стражники шли прямо на него. Только что пробил колокол. Звук его, казалось, прокатился по всем плоским серым крышам города. Стражники заметили наконец идущего по улице человека. Они приказали ему остановиться и окружили его. Их лица оживились. Наконец-то хоть какое-то развлечение в этой нудной ночной службе. И тогда Саид не спеша вынул серебряную пайцзу, предъявил ее начальнику и высокомерно сказал:
— Пропустите меня!
Начальник внимательно разглядел пайцзу, нехотя вернул ее. Дозор пошел дальше, Саид поглядел им вслед. Мягкая ночь была необычайно хороша. Сквозь тучи, затянувшие небо, кое-где проглядывали звезды. Очертания низких, тесно прижавшихся друг к другу домов расплывались в темноте. Саид любил такие темные ночи. Какое торжество испытывал он всякий раз, когда вынимал серебряную пайцзу и показывал ее стражникам.
Всей душой ненавидел Саид Марко Поло, за которым уже многие годы следил по поручению господина Ахмеда. Если бы дело было за ним, он давным-давно убрал бы венецианца. Когда Саид узнал, что великан, которого он еще со встречи в Лобе до безумия боялся, уехал из Ханбалыка, он почувствовал огромное облегчение.
Капитан Матео бороздил океан, и, судя по слухам, вряд ли он когда-нибудь вернется в Ханбалык.
Доносчик испытывал к Марко такую же острую ненависть, как и его хозяин, и страстно желал раздобыть сведения, которые позволили бы Ахмеду расправиться с любимцем Хубилай-хана. Его удивляло долготерпение Ахмеда, но с каждым днем он все яснее понимал, что теперь уже ждать осталось недолго. Господин Ахмед стал очень раздражительным, и с большим трудом ему удалось сохранить любезную мину при последней беседе с Марко. Саид был недостаточно умен, чтобы понять, как тесно переплелась его судьба с судьбой венецианца. Он всерьез полагал, что, как только он выполнит свое задание, Ахмед пожалует ему должность, и он заживет привольной, господской жизнью.
А пока он ходил по ночам вокруг дома венецианцев. Изредка, схватившись за край стены, подтягивался на руках и заглядывал в сад. В эту ночь в беседке, обвитой виноградом, все еще горел свет. Саид был осведомлен обо всем, что творилось в доме, всегда знал, кто где находится, по звуку шагов мог определить, кто идет по двору. Одним словом, он изучил быт венецианцев во всех подробностях. Его жизнь была настолько тесно связана с жизнью его врага, что всякий другой на его месте чувствовал бы себя не в своей тарелке.
Чтобы убить время, Саид спустился вниз по улице. Кошка бесшумно перебежала ему дорогу, залаял пес, началась собачья перекличка. Потом снова стало тихо. И вдруг Саид услышал чьи-то шаги. Вздрогнув от неожиданности, он прижался к стене и схватился за кинжал. Но прежде чем он успел принять какое-либо решение, мимо него крадучись проскользнула высокая, узкая в плечах фигура.
Однако Саид успел разглядеть, что лицо незнакомца было прикрыто маской. Как поступить? Оповестить стражу? Достаточно крикнуть, и здесь мигом окажется дозор, дежурящий у башни с колоколом, — ведь она совсем рядом. А может быть, лучше ему самому схватить человека в маске?
Пока он размышлял, он потерял из виду свою жертву. Куда мог деться этот человек? Саид наудачу побежал вперед. Он забыл о необходимых мерах предосторожности и ускорил шаг. Тем временем человек в маске притаился за ближайшим деревом и с удовольствием наблюдал за своим преследователем, который пробежал мимо него и скрылся за углом. Тогда незнакомец пересек улицу и свернул в первый же переулок. И снова спасительная темнота поглотила его.
Саид остановился и с трудом перевел дыхание. Тщетно пытался он охватить взглядом темную улицу. Он видел только то, что находилось в двух-трех шагах. Он испугался ствола дерева, но тут же устыдился своего страха и с досадой всадил в него острый кинжал. Человек в маске исчез, как в воду канул. А может быть, он где-то притаился и следит за ним? Саид повернул назад, он шел по мостовой, время от времени оглядываясь, чтобы убедиться, что никто за ним не идет, и снова занял наблюдательный пункт у белой стены.
В беседке все еще горел свет.
Топтаться здесь дальше было явно бессмысленно. Встреча с незнакомцем возбудила убогое воображение Саида, и ему то слышались подозрительные шорохи, то чудились какие-то тени. А когда сквозь тонкую стенку служебного флигеля до него донесся кашель, он вздрогнул от ужаса.