Они много раз останавливались, прежде чем дошли до реки. Больного подняли на борт джонки и положили на палубу у мачты. Вода тихо плескалась, ветер раздул паруса, джонка неслышно отчалила и вышла на середину реки. Фань присел возле Матео и с тревогой разглядывал его осунувшееся лицо с заострившимся носом.
Было что-то непостижимое в том, что этот великан стал таким беспомощным. Фань ясно видел, что Матео уже отмечен смертью, но все еще надеялся, что вдруг произойдет чудо и наступит улучшение.
Матео лежал под большим парусом. Мачта гнулась и скрипела.
Жена лодочника, примостившись под плетеным навесом, жарила рыбу. От жаровни подымался голубой дымок. Скалистые берега круто спускались к реке. В бухточках стояли лодки. Рыбаки закидывали в реку сети, прикрепленные к деревянным палкам, и терпеливо ждали. Мимо них проплывали джонки и большие весельные лодки.
— Чуешь запах жареной рыбы, Матео? — спросил Фань. — Может быть, ты хочешь есть? Я сейчас принесу тебе рыбку.
— Не уходи, — попросил его Матео.
Убитый печалью, Фань снова сел. Берега стали резко сужаться, течение все убыстрялось, река забурлила, джонка то вздымалась, то опускалась. Со счастливой улыбкой прислушивался Матео к шуму воды. Он увидел крутую скалу, нависшую над рекой. Они быстро промчались по узкому месту, и снова берега отступили.
Матео казалось, что после опасной переправы они попали в бухту. И вдруг дикая боль словно ножом полоснула его по сердцу. Дрожь пробежала по его могучему телу, он приподнялся и почувствовал, что ему стало совсем легко. Он широко, неестественно широко, открыл глаза, как бы желая на прощание обнять взглядом весь мир.
Мгновение спустя Матео уронил голову на подушку.
Фань глядел в невидящие глаза друга. Солнце сияло, ветер рябил воду, джонка медленно скользила вдоль берега.
Матео неподвижно лежал под парусом. Смерть беспощадна и неотвратима.
Случилось великое несчастье. Умер человек большой души.
ВО ДВОРЦЕ НАСЛЕДНОГО ПРИНЦА
Казалось, они скачут по раскаленному небу. Красное пламя заката охватило их со всех сторон. Марко посадил Ашиму перед собой в седло. Они возглавили маленький отряд. Где-то вблизи сопела лошадь Яна. А за ними на рысях шли четверо телохранителей Сю Сяна. Вечер был безветренный, кругом было тихо, тише, чем днем. Далеко разносился цокот конских копыт. Ашима вздрогнула.
— Тебе все еще страшно, Ашима? — озабоченно спросил Марко.
— Не знаю.
Мимо них проносились деревья, росшие вдоль дороги. Колосившаяся пшеница была залита золотистым светом. Во всем уже ощущалась близость большого города, широко раскинувшегося на равнине под вечерним небом: все чаше на пути попадались дома и хижины, надгробные памятники, жертвенники добрым и злым духам, которые приносят земле плодородие и отводят засуху и град.
Они проскакали мимо длинного обоза. Возницы шли рядом с ослами и устало щелкали кнутами. Их лица были испачканы угольной пылью: они доставляли в столицу черные камни, пользовавшиеся там большим спросом. Тяжелый трудовой день обозников близился к концу. Большие двухколесные арбы подпрыгивали по неровной разъезженной дороге. Навстречу всадникам шагали два монаха с бритыми головами, одетые в поношенные рясы. Все больше людей встречалось им, а вскоре они оказались в пригороде и уже с трудом прокладывали себе дорогу в толпе. Прохожие провожали отряд верховых удивленными взглядами, потому что не часто можно было увидеть, чтобы богато одетый всадник вез перед собой в седле женщину.
Беспокойство овладело Марко. Сумерки настолько сгустились, что теней не было видно. Из-за бурных событий последних часов он чуть было не забыл о трудном обязательстве, которое добровольно взял на себя. Но развязка неумолимо приближалась. Марко обещал Сю Сяну, что придет к нему, как только стемнеет. Сейчас ударит колокол, чтобы напомнить замешкавшимся, что скоро закроют городские ворота. Уже можно было заметить, как торопятся люди, потоком устремившиеся к городу.
— Я больше не боюсь, Марко, — сказала вдруг Ашима со счастливой улыбкой.
«Маленькая Ашима», — с нежностью думал Марко, и в ту же минуту в его душе поднялась ненависть к Ахмеду, холодная ненависть, убившая в нем все другие чувства и так переполнившая его, что он едва не задохнулся. Он видел какое-то таинственное предначертание в том, что носильщик Ян пришел к нему сообщить, где находится Ашима. Тщетно пытался он понять, что побудило Яна сорвать план Ахмеда. Он твердо решил по-царски одарить носильщика. Тут он вспомнил о тех трех письмах, которые написал после ухода Сю Сяна, и подумал, что надо отблагодарить Яна за все, как только они доберутся до дома. А что будет дальше с Ашимой?
Небо стало совсем серым.
— Ты все молчишь… — с тихим упреком сказала Ашима.
Ян вдруг поравнялся с Марко и спросил:
— Господин, вы видите вон тот паланкин?
Марко увидел закрытый паланкин, который охраняло восемь всадников.
— Что с тобой, Ян? — удивился Марко. — Почему ты так взволнован?
— Я пропал, — прошептал Ян. — Они найдут меня, где бы я ни спрятался.
— Ничего не понимаю. Объясни, в чем дело, — нетерпеливо приказал Марко.
— Это паланкин министра Ахмеда. Он, должно быть, отправился в загородный дом у реки.
Марко Поло натянул поводок. Лошадь откинула голову и остановилась, гарцуя на месте.
— Ты не ошибаешься? — спросил Марко.
Паланкин уже скрылся из виду. Надо было, не теряя ни минуты, предупредить тех двух стражников, которых они оставили в доме. Послать ли ему Яна? Пожалуй, лучше будет отправить туда одного из телохранителей Сю Сяна.
Марко кивком подозвал к себе телохранителя, молча поглядел на него и наконец сказал:
— Скачи назад. Ты должен обогнать паланкин, который охраняют восемь всадников, но так, чтобы они тебя не заметили. Скажи своим товарищам, оставшимся в доме, чтобы они поскорее оттуда убирались. Пусть скачут не по дороге, а вдоль реки.
— Внимание и послушание, — проговорил телохранитель и выпрямился в седле.
— В паланкине сидит министр Ахмед, — добавил Марко после некоторого колебания.
— Я все понял, господин, — ответил телохранитель, повернул коня и умчался галопом.
Ударил колокол. Марко видел, как всадник исчез в сумерках.
— Вы меня должны были послать, господин, — сказал Ян, который уже успел справиться с охватившим его страхом.
— Ты поедешь со мной, Ян. Ты мне еще понадобишься.
Они поскакали дальше, к белым городским воротам, над которыми возвышалась башня. Ашима зябко повела плечами и ухватилась за гриву гнедого. «Ты все молчишь…» Почему она ему это сказала?
Стражники у городских ворот пропустили всадников. Людской поток растекался по поперечным улицам и переулкам, возницы в постоялых дворах распрягали лошадей, мулов и ослов. Мелкие торговцы складывали товары и убирали навесы. Ремесленники закрывали мастерские. Ханбалык готовился к ночи. Над горами взошел бледный месяц.
Марко Поло старался вообразить, что испытает Ахмед, когда узнает о провале своего предприятия. «Ашиму необходимо спрятать в безопасное место, — подумал Марко. — Вполне возможно, что властный Ахмед теперь открыто выступит против меня». Марко пришпорил лошадь. Они скакали галопом по широкой улице. Прохожие попадались уже редко. Скоро колокол ударит во второй раз. На перекрестке телохранители расстались с Марко Поло, Ашимой и Яном.
— Мы приехали? — спросила Ашима, которой казалось, что вечность прошла с тех пор, как она села в желтый паланкин.
Когда слуга открыл им ворота и они въехали в тихий двор, Марко вдруг охватило чувство покоя, словно все опасности были уже позади. Ю выбежала из комнаты и обняла свою госпожу. Она смеялась и плакала одновременно.
Колокол пробил во второй раз. Улицы города опустели. Марко прикинул, что Ахмед, должно быть, уже прибыл в дом у реки. Марко попросил Ашиму и Яна пройти к нему. Слуга зажег свечи и принес чай. Ян остался у двери. Ашима села напротив Марко. Озабоченность Марко встревожила ее.
— Садись, Ян. У нас мало времени, — сказал Марко.
Ян сел. Марко долго, не отрывая глаз, смотрел на носильщика. Его простое крестьянское лицо ему понравилось. Он вынул из потайного ящика письменного стола деньги и положил их перед Яном.