Полюбовавшись амурскими далями и видом Хабаровска, двинулись в обратный путь. Не прошло и часа, а мы уже спустились к ключу. Решили разбить табор и переночевать под открытым небом. Запылал костер. Поставили накомарники, но спать никому не хотелось. Подбрасывая в огонь валежник, Подгурский следил за чайником.
— Слыхал я, что железную руду сыскали геологи на Хехцире, может, начнут скоро разработку. Тогда нашему заповеднику конец придет.
— Руду нашли — это хорошо, не первая и не последняя находка. Наш край богат рудами, и если даже на Хехцире есть руда, это вовсе не значит, что рудники и шахты обезобразят этот чудесный уголок природы, уничтожат его растительность, разгонят животных. Скорее всего, люди сохранят Хехцир как большой природный парк, где разместятся санатории, дома отдыха, туристические базы, а часть Хехцира останется живой лабораторией — заповедником. Ведь имеется же на Хехцире большой каменный карьер. Добывают гранитоид. Какие сильные взрывы потрясают землю, а звери не уходят — привыкли к этим звукам. Дикие животные хорошо уживаются даже на артиллерийских полигонах. Главное, чтобы их никто не преследовал.
Гаснет костер. Теплая уссурийская ночь, полная невнятных звуков, шорохов и шелеста осиновых листьев, окутывает сопки.
НОВОГОДНИЙ РАССКАЗ
Белыми столбами поднимались в морозное небо дымы из труб таежного поселка. Было тихо… Перекатов — высокий, немного сутуловатый, долго смотрел, как оранжевый диск солнца прятался за синие тучи, лежавшие у самого горизонта. Казалось, ничто не предвещало плохой погоды.
Охотовед Перекатов только недавно закончил учет лосей. Полевые работы затянулись, он соскучился по жене, маленькой дочурке. Приближался Новый год, и охотовед мечтал встретить его в кругу своей семьи. Только бы не задержал циклон — столь частый гость в этих местах. Утром Перекатов проснулся от громкого гудения проводов. Сквозь оттаявшие окна виднелась молочная пелена, висевшая над тальниками, — начиналась пурга.
— Павел Васильевич! Никак погода нелетная, — с беспокойством окликнул летчика Перекатов.
— Да, ветер сменился. С моря тянет. Теперь дня на два запуржит, видать, циклон идет.
Летчик так же, как и охотовед, хотел попасть в Хабаровск к Новому году. Последние сведения, полученные по радио, были безрадостными: все аэродромы закрыты, по всему Приамурью свирепствует циклон. Три дня бушевала пурга. На улицах поселка выросли сугробы вровень с крышей. На четвертый день ветер стал стихать. Наступило тридцать первое декабря.
— Неужто Новый год будем встречать здесь? — волновался Перекатов.
— Улетим, — успокаивал его пилот. — Лишь бы Хабаровск принимал. Вы собирайтесь, а я побеспокоюсь, чтобы техник машину разогрел.
И вот, когда все было готово к полету, торопливо подошел директор зверопромхоза:
— Товарищи, у нас беда! Прибежала из тайги лошадь охотника Семенова. На ней хомут, сбруя порвана, а хозяина нет. След перемело, сами знаете. Я выслал людей на поиски. В зимовье Семенова нет. Где теперь его искать? Много времени надо, а для вас — момент! Слетайте, прошу вас! На ЯКе и сесть везде можно, — человека подберете, может, замерзает он.
Перекатов задумался. Он уже видел себя за праздничным столом. Разрумянившаяся жена подает блинчики, фаршированных рябчиков — любимое его кушанье… А тут нужно идти на поиски неизвестного человека. Колебания недолго владели его душой. Искоса взглянув на летчика, он повернулся к директору зверопромхоза:
— Что же ты сразу с утра к нам не пришел? Показывай на карте, где зимовье Семенова и какой дорогой он должен был ехать. Каждая минута дорога.
— Вот тут его зимовье, на краю этой большой мари, дороги-то настоящей нет, а ехать он должен был по речке.
— Дежурьте у диспетчера. Если мы обнаружим охотника, радируем вам и попробуем сесть. — И, обращаясь к летчику, добавил: — Не суждено нам, Павел Васильевич, встречать Новый год в Хабаровске.
— Ничего, встретим его под елкой в тайге.
Прихватив с собой аптечку и термос с горячим чаем, Перекатов вылетел на поиски охотника.
Хотя снегопад прекратился, ветер порой достигал пятнадцати метров в секунду, самолет бросало словно автомобиль, пробирающийся по кочкам. Перекатов и летчик пристально всматривались в каждое темное пятно на земле, в каждое поваленное дерево, в каждый холмик. «Если жив, должен пережидать непогоду у костра, — размышлял Перекатов. — Но почему прибежала лошадь? Чего напугалась, как не удержал ее бывалый таежник?» Много возникало вопросов в голове охотоведа. Самолет бросало то вверх, то вниз. Под крылом плыли однообразные пейзажи. Заснеженный лес был лишен какой-либо жизни. Вот и то место, где должна находиться избушка Семенова, но не видно никаких признаков человека. Сделав несколько кругов, пилот обратился к Перекатову: