Тропа, по которой они двигались, была достаточно широка, чтобы можно было ехать рядом. Несколько минут молодые люди молчали, но это не была неловкая пауза. Просто оба наездника прислушивались к благословенной тишине, которую нарушало лишь пение птиц и ритмическое шуршание сухих листьев под копытами лошадей.
— Ты достаточно освоилась в седле, чтобы мы могли немного прибавить скорость? — спросил Патрик, и в его глазах блеснул вызов.
Его стройное тело покачивалось в такт движениям животного, литые мышцы длинных ног четко обрисовывались под выцветшей тканью джинсов.
— Смотря насколько, — осторожно ответила Анна, с трудом отрываясь от восхищенного созерцания его великолепной фигуры.
— Ну, скажем, попробуем легкий галоп… для начала, — предложил он и слегка сжал ногами бока жеребца.
Лошадь Анны тоже послушно подчинилась команде, и девушка звонко рассмеялась.
— Потрясающе! — Она весело тряхнула головой, и пара локонов, выбившись из прически, упала ей на лицо. — У моей гнедой красавицы на редкость мягкая поступь. — И она немного наклонилась, посылая кобылу вперед, чтобы поравняться с Патриком.
— Еще быстрее? — Ослепительно белые зубы ярко блеснули на его смуглом лице.
— Идет! — бросила Анна, принимая вызов, и лошади ускорили шаг.
Цокот копыт по утоптанной земле эхом отдавался от стволов деревьев в унисон с возбужденным стуком ее сердца. Лошади легко одолевали подъем, становивший все круче.
Постепенно тропа стала шире, и вскоре они выехали на открытую, залитую солнечным светом поляну, которая простиралась до самой вершины холма. Патрик натянул поводья, Анна последовала его примеру, и лошади снова поскакали голова в голову.
— Пару минут пусть остынут, а потом дадим им передышку, — сказал он, когда они подъехали к вершине.
— Просто сказка! — негромко воскликнула Анна, следя за тем, как ее спутник легко спрыгивает на землю. — Я и не догадывалась, как мне этого не хватало.
— Рада, что поехала? — улыбнулся Патрик и протянул руки к ее талии, чтобы снять с седла.
Реакция Анны на его прикосновение в этот раз была сильнее, чем когда-либо, а тайное сознание того, что он тоже испытывает удовольствие, держа ее в объятиях, лишь добавляло остроты ощущениям. Дыхание Патрика обдало теплом сначала шею девушки у распахнутого ворота рубашки, а потом лицо. Положив ему руки на плечи, она ощущала сдерживаемую мощь его тугих мускулов. Чуть задержав в своих объятиях, он не спеша опустил ее на землю.
— Напрашиваешься на комплимент? — дрогнувшим голосом произнесла Анна. — Да, я очень рада, что согласилась на эту прогулку.
Девушка подняла сияющие серые глаза от его мощной шеи и погрузилась в бездонную глубину черных глаз, в которых мерцали золотистые искорки.
— Анна… — Патрик запнулся, не выпуская из рук ее талии, — можно тебя кое о чем попросить? Ты можешь отказаться, если решишь, что я слишком много себе позволяю…
— О чем ты? — спросила заинтригованная девушка.
— Ты не могла бы распустить волосы?
У нее перехватило дыхание — она поняла, чем вызвана легкая хрипотца в его голосе, и ее руки почти машинально потянулись к прическе, чтобы выполнить просьбу. Однако в последнюю секунду Анна спохватилась и с вызовом посмотрела на Патрика.
— Хорошо, но только если ты сделаешь то же самое, — приглушенно произнесла она и тут же, словно толчок, ощутила его ответную реакцию.
6
— Договорились, — тихо произнес он, протягивая руку к кожаному ремешку, стягивавшему темные пряди на затылке.
Угольно-черные волосы рассыпались по его плечам, и он встряхнул головой, расправляя их, а потом вызывающе вскинул голову. Анна молча залюбовалась его мужественным лицом с сильным подбородком, высокими скулами и тонким, с легкой горбинкой носом.
— Твоя очередь, — сурово заявил Патрик, делая шаг вперед.
Не успела она протянуть руку, чтобы вынуть шпильки, с трудом удерживавшие ее непокорную гриву, как он нетерпеливо запустил пальцы в густые шелковистые локоны.
— Они прекрасны, — прошептал он, — и полны жизни. Как ты можешь стягивать их в тугой узел? Такие волосы нужно отпускать на свободу.
От его пристального взгляда у Анны перехватило дыхание, и, когда она ответила, ее голос слегка дрожал.
— Не сомневаюсь, что если я приду в таком виде на работу, на старшую сестру это произведет неизгладимое впечатление. — И она небрежно провела рукой по волосам.
— Да, я понимаю, но все равно жаль, что ты скрываешь такое богатство, — печально заметил Патрик, зарываясь лицом в ее локоны и осторожно гладя их, словно бесценный тонкий шелк. Потом он выпрямился и, сделав глубокий вдох, произнес: — Давай привяжем лошадей и сядем на травку.