– Я знаю, – ответил Кейт. – Выглядит ужасно.
– Но орнамент довольно интересный, – сказала Малисия.
Одной из важнейших деталей двери был большой висячий замок, на который она была заперта. Странно, подумал Морис. Если от крыс у людей лопались ноги, то зачем крысоловам закрывать свою хижину на замок?
– К счастью, у меня на любой случай кое-что найдётся, – сказала Малисия и начала рыться в сумке. Судя по звукам, в сумке было полно всяких железяк и склянок.
– Что у тебя там? – спросил Морис. – Всё на все случаи жизни?
– БОльшую часть места занимают верёвочная лестница и крюк, – ответила Малисия, продолжая рыться. – И ещё большая аптечка, и малая аптечка, и нож, и второй нож, и иголки с нитками, и сигнальное зеркальце, и… вот это…
Она вытащила небольшой чёрный свёрток. Когда она его развернула, Морис увидел блестящие железки.
– А, – сказал он. – Отмычки, да? Я как-то наблюдал взломщиков за работой…
– Это шпильки. В книгах, которые я читала, шпильки всегда отлично функционировали. Нужно засунуть шпильку в замочную скважину и повертеть. У меня есть несколько уже согнутых.
Морис внутренне содрогнулся. Это функционирует в историях, подумал он. Боже мой. – А откуда ты знаешь, как взламывать замки? – спросил он.
– Я же сказала, что меня иногда в наказание не пускают в мою комнату, – ответил Малисия, вращая шпилькой в замке.
Морис действительно видел взломщиков за работой. Мужчины, ночью залезавшие в чужие дома, терпеть не могли собак, но на кошек они не обращали внимания. Кошки никогда не пытались вгрызться им в глотку. Он знал, что воры искусно умели обращаться с маленькими сложными штучками. Они не пользовались никакими дурацкими…
Клик!
– Ну вот видите, – сказала Малисия довольным тоном.
– Это было чистой воды везение, – сказал Морис, когда они сняли с двери замок. Он посмотрел на Кейта. – Ты со мной согласен?
– Откуда мне знать? – ответил Кейт. – Я такого ещё никогда не видел.
– Я знала, что всё получится, – сказала Малисия. – Это сработало в детской сказке Седьмая жена Зелёной Бороды, когда они выбрались из Комнаты Ужасов и засунули ему замёрзшую селёдку в глаз.
– Это сказка для детей? – спросил Кейт.
– Да, – подтвердила Малисия. – Это одна из Историй сестёр Гримм.
– Тут у вас в Убервальде странные представления о детских развлечениях, – прокомментировал Морис, покачав головой.
Малисия открыла дверь. – О нет, – простонала она. – Этого я не ожидала…
Где-то под ними в одном из туннелей местная крыса прижималась к земле перед Загаром. Это была единственная живая местная крыса, которую Изменённые нашли под Бад Блинтцем. Все отряды были уже отозваны – этот день совершенно не нравился Загару.
Ловушки, которые не убивали, думал он. Иногда они натыкались на такие. Иногда люди пытались поймать крыс живьём.
Загар не доверял людям, которые ловили крыс живьём. Ловушки, которые убивали сразу… Они были страшны, но обычно их можно было избегать, и всё-таки в них было что-то честное. Ловушки, ловившие живьём, были как яд – они обманывали.
Опасный Боб обнюхивал новичка. Это было странно: крыса, у которой в голове постоянно вертелись некрысиные мысли, лучше других умел говорить с киками. Хотя «говорить» было неправильным словом. Никто, даже Окорок, не обладал таким тонким чутьём на запахи как Опасный Боб.
Новая крыса не создавала трудностей. Она была окружена большими, откормленными и сильными крысами, поэтому вся её поза говорила с максимально возможным уважением: «Шеф». Изменённые дали ей немного еды, которую она молниеносно проглотила.
– Она сидела в клетке, – сказал Загар, царапавший палочкой линии на полу. – Здесь много клеток.
– Я однажды угодил в такую, – сказал Окорок. – Потом пришла одна человеческая самка и вытрусила клетку за забор. Зачем она это сделала, я до сих пор не понимаю.
– Я думаю, некоторые люди просто пытаются быть добрыми, – предположила Персик. – Они хотят избавиться от крыс, не убивая их.
– Ну, этой женщине это не помогло, – довольно заявил Окорок. – На следующий вечер я вернулся и нассал на её сыр.
– Я не думаю, что кто-то пытается быть добрым в этом городе, – сказал Загар. – В клетке была ещё вторая крыса. Вернее, части второй крысы. Я думаю, эта крыса съела ту, чтобы не сдохнуть с голоду.
Окорок кивнул. – Очень разумно.
– Мы ещё кое-что нашли, – сказал Загар, продолжая рисовать линии на земле. – Ты это видишь, шеф?
Он показал на линии и завитушки перед ним.
Окорок фыркнул в ответ. – Я вижу бороздки на земле, но я не понимаю я, что это значит, и не хочу понимать. – Он потёр свой нос. – Вот этой штуки мне всегда было достаточно.
Загар терпеливо вздохнул: – Тогда унюхай, пожалуйста, что вот это… карта туннелей, которые мы сегодня исследовали. В них есть много… – Он коротко взглянул на Персик. – … добрых ловушек, большинство из которых пусты. И везде лежит яд, большей частью очень старый. И нет никаких живых крыс. Совсем ни одной, кроме этой вот нашей… новой подруги. Мы знаем, что здесь что-то не так. Я понюхал там, где мы нашли кики, и я почуял там запах других крыс. Многих крыс. Действительно многих.
– Живых? – спросил Опасный Боб.
– Да.
– И все в одном и том же месте?
– Так пахло, – ответил Загар. – Я думаю, надо послать туда группу для проверки.
Опасный Боб подошёл к новой крысе и обнюхал её. Кики обнюхала его в ответ. Их лапы соприкоснулись. Изменённые с удивлением наблюдали за происходящим. Опасный Боб обращался с кики как с равной себе.
– Много вещей, много вещей, – пробормотал он. – Много крыс… Люди… Стах… много страха… много крыс, в тесноте… Еда… крыса… Ты сказал только что, что она съела другую крысу?
– Так устроен мир, – пробурчал Окорок. – Одна из крыс жрёт другую. Так было, и так будет всегда.
Опасный Боб наморщил нос. – Там есть ещё что-то. Что-то… Странное. Она чего-то… действительно очень боится.
– Она сидела в ловушке, – сказала Персик. – А потом встретила нас.
– Нет, речь идёт о чём-то намного… худшем, чем это, – возразил Опасный Боб. – Она… она боится нас, потому что мы необычные крысы, но она пахнет так, как будто она рада тому, что это мы… а не то, к чему она привыкла…
– Люди! – прошипел Загар.
– Мне… кажется… что нет.
– Другие крысы?
– Да… нет… я не знаю… это трудно…
– Собаки? Кошки?
– Нет. – Опасный Боб отошёл в сторону. – Что-то новое.
– Что нам с ней делать? – спросила Персик.
– Отпустить, я думаю.
– Нет, это невозможно! – заявил Загар. – Мы обезвредили все ловушки, которые нашли, но вокруг полно яда. Я сейчас даже мышь не выпущу в туннели. А эта крыса даже не пыталась на нас нападать.
– Ну и что? – спросил Окорок. – Ещё одна мёртвая кики – какая разница?
– Я понимаю, что имеет в виду Загар, – сказала Персик. – Мы не можем так просто послать её на смерть.
Большая Экономия вышла вперёд, положила молодой крысе лапу на шкуру и прижала её к себе, защищая. Она посмотрела при этом на Окорока уничтожающим взглядом. Она никогда всерьёз не ссорилась с ним, хотя иногда и щёлкала зубами в его сторону. Для серьёзной ссоры она была слишком стара. Но её взгляд говорил: все мужчины глупы, ты глупая старая крыса.
Окорок выглядел нерешительным. – Но мы же убивали кик, не правда ли? – спросил он печально. – Почему надо оставить эту у нас?
– Мы не можем послать её на смерть, – повторила Персик, поглядев на Опасного Боба, который опять уставился в пространство.
– Ты хочешь, чтобы она жрала нашу еду и всё приводила в беспорядок? – спросил Окорок. – Она не умеет ни говорить, ни думать…
– Ещё не так давно мы тоже этого не умели! – резко ответила Персик.
– Но теперь мы это умеем, молодая самка! – закричал Окорок. Его шерсть стояла дыбом.