Бунтовщиков, знамо дело быстренько пошинковали в капусту, писаришку отпустили в вольный полёт, а виновника народный смуты, решено было на время отрядить с царства-государства, в почётную ссылку. Назначили послом в дальнее царство. Заодно там и дань заберёт.
Представляете, уважаемый читатель, в каком дурном расположении духа пребывал посол, плывущий к чёрту на кулички за какой-то данью? Палач, обслуживающий гильотину получил приказ: «Отрегулировать и привести её в идеальное рабочее состояние. Чтобы как часы… Вжиииик и голова на блюде».
А в это время во дворце сатрап собрал совещание боярской думы:
— Я собрал вас здесь, господа бояре, — начал свою речь, порядочно струхнувший сатрап, — чтобы сообщить вам пренеприятнейшую новость. К нам едет посол, от батюшки-царя миротворца — за данью. За пятилетней данью, — особо подчеркнул он время. — Какие будут предложения по этому поводу господа? Смелее, я слушаю!
— Да потопить к чёртовой матери его ладьи, — выступил с предложением, фиолетовый от пьянства и обжорства, бравый десяти пудовый воевода.
— Уж не ты ли, ваше превосходительство, возглавишь эту кумпанию, — спросил сухонький казначей-казнокрад, — или может, заплатишь со своего кармана лихим людям? Так давай. У меня казна пуста.
— А что денег совсем нет? — посмотрел сатрап на казначея.
— Денег? — переспросил задумчиво казначей. — Денег, увы нет. Вообще нет, — поправился он. — Надо изыскивать другие пути, какую-то хитроподлость.
— Можно мне сказать слово, — встрял в разговор главный конюшенный.
— Говори, — милостиво кивнул сатрап.
— Есть в нашем царстве Любава-Забава, я думаю, её многие знают?
— Ну, ещё бы не знать эту прошмантовку, многие от её ласк, излечивались у коновалов. Причём здесь она. Давай ближе к делу, — зашумели бояре.
— Не перебивайте. Что я предлагаю — эта как вы изволили только что выразиться прошмантовка, имеет у нас хорошо поставленное дело. Занимается на своём ковре-самолёте авиаперевозками. Пора с неё спросить и за наши болячки, да и за её коммерцию. Хочет заниматься ею и дальше, пусть раскошеливается и решает эту проблему.
— Ну, что же, — произнёс задумчиво сатрап. — Мысль таки дельная. Оповестите её о нашем решении. Да и напомните ей за гильотину.
Услышав за приказ сатрапа, особенно за гильотину, Люба-Забава, сначала упала в обморок. Потом когда её отлили и привели в чувство — задумалась: «Ну, ничего я с вами иуды потом рассчитаюсь, а с тем молокососом мы поступим так…» Не придумав толком ничего дельного, она приказала снарядить свой ковёр-самолёт и, взяв с собой хмельную медовуху и ведьму-советчицу, отправилась в дальний путь.
Караван судов юного принца, они встретили в тот же день, ближе к полудню, когда солнце начинает припекать и всё живое старается спрятаться в тень. Определив по развевающемуся на грот мачте королевскому гюйсу ладью принца, они плавно спланировали ковёр-самолёт и, опустившись на ют, попали прямо в объятья франтовато одетого, приятной наружности молодого человека.
— Сударыня, — сказал немного опешивший от такого сюрприза молодой принц, (а это был он). — Вы упали прямо с небес, как богиня и я чрезмерно рад приветствовать Вас, вместе с вашей свитой у себя на борту. Кстати я принц Святогор, а Вас как зовут прекрасная незнакомка?
— Ах, Ваше высочество, меня зовут Любава-Забава, — опустив глаза томно проворковала искусительница. — Какая действительно приятная неожиданность. Вы не проводите меня к себе в каюту? У меня после полёта кружится голова.
— С большим удовольствием, держите меня за руку, сударыня, — ответил принц и обняв её за талию спустился в трюм, где находилась его каюта.
Не знаю как ты, уважаемый читатель, а я честно говоря уже устал рассказывать эту сказку, пойду, промочу своё горло. Да и не хорошо подсматривать за совокупляющимися людьми. А, вдруг эту сказку прочтёт ребёнок, а у нас страсти, как по Мопасану.
Ну, а если в число моих читателей затесался особо не понятливый, то ему отдельно, по большому секрету скажу. Только чур-чура больше никому ни слова — хорошо? Старая прошмантовка, всё-таки соблазнила юного принца-садиста.