Такую вот красивую патриотическую речугу закатил своему народу царь-батюшка. И пока он там трепался, на кордоне Западло уже соседскому царю в ухо нашептывало: «Да чего ты ждёшь? Ты что не видишь, старый подкаблучник совсем с ума спятил. Ты уж дружок не зевай и как этот старый клоун уплывёт, свою рать сажай на коней и айда завоёвывать земли соседские.
Жужжало так Западло, жужжало, пока соседний царь соображать совсем перестал и не возомнил себя великим полководцем. А как возомнил, так и пошёл с крестом и мечом земли соседские завоёвывать. Западло не успокаивается, добралось и до его сыновей: «А вы чего лоботрясы ждёте, сколько ещё за своим старым маразматиком будете горе мыкать и гроши у него выпрашивать? Не пора ли вам проявить хитрость, да сноровку и освободить трон от деспота?» А как только добралась до них, так и посеяло в их неокрепших умах свару и сговор. А тут и папенька их возвернулся с недолгого ратного похода. Захватил он без труда земли соседские, взяв в полон немеренное количество смердов, и казну, хоть и полупустую, но всё не даром напрягался.
Как же, уважаемый читатель, он умудрился захватил так быстро соседское царство? А что там было захватывать, если впереди его войска ехали телеги набитые бочками с зелено вином и хмельной брагой, а глашатые раздавая это добро, доверительно сообщали уже хмельным местным жителям: «Идёт позади нас добрый царь-освободитель, который и оброк отменит, и земельным наделом наградит, а кто стар, немощен и сир, того возьмёт на полный пансион с ежедневной выплатой, аж цельного гроша».
Если в том царстве за грош можно было купить пуд муки, то представьте какую сумятицу они внесли в слабые, пропитые мозги народа того царства. Попробовал было мутить воду тысячник, оставленный с малым воинством защищать кордоны того царства, но ему передали мешочек с золотом и указ, в котором он назначался миллионщиком. Воинство пало, сдавшись на милость победителю.
Пьяный и доверчивый народ вышел встречать царя освободителя, в своих праздничных костюмах, с хлебом и солью. Царь не поскупился, было выдано ещё две бочки браги и грошей немерено. Народ пил и веселился всю ночь. А вот когда люди вконец упились, они были под утро погружены на купеческие суда, заморских купцов и вывезены в рабство в далёкие заморские страны. Кто имел наглость возмущаться, топили без сожаления — для острастки другим.
Горе побежденным. Как ты понимаешь, уважаемый читатель, о пансионе речь уже никто не вёл. А кому там было вести, горбоносым купцам иноверцам? Так они поступили по совести, они так посчитали. Деньги за товар отдали? Отдали, по честному. А кто там кому, что обещал — не их ума дело.
Что-то мы с тобой, уважаемый читатель, увлёкшись деталями войсковой операции, отошли от основной линии повествования. Забыли и за царя и за Западло. Как они там интересно поживают? Западло живёт в новом дворце отлично, продолжает сеять смуту в головах у сыновей царя освободителя. И царь, тоже так вроде бы ничего — сидит себе на колу, греется на солнышке. Взирает на плоды трудов рук своих, закрытыми глазницами. Отдыхает — видно умаялся.
Да как же с царём освободителем, такая оказия приключилась? Что же не поделил он со своими сынами? За что они его то, кормильца на кол посадили? Да ничего такого, всё как обычно: Царство, власть и бабу. Не поделили, не просто конечно бабу, а его молодую жену Марьяну-Красу Длинную Косу. Которой Западло в уши насвистало, что она за молодым царевичем будет жить, катаясь в масле. Интересно, за каким из двоих? Рогоносцем-то, покойного царя, она сделала с двумя, но каждый из царевичей считал, что он у неё единственный. Всё, как в обычно в жизни. Ничего нового. В сказочных государствах тоже люди живут и у них бывают слабости. Здесь главное чтобы молодой царевич верил, что он у неё единственный, любимый и неповторимый.
Блажен, кто верует. А Западло между тем не дремало, не имело такой дурной привычки. Начало оно нашёптывать одному из братьев: «Да избавься ты от своего брата. Зачем тебе нужен этот конкурент, штрыкни его ножичком в темноте дворца. Делов-то. Раз и ты уже единоличный царь, и баба вся твоя, ни с кем её делить не надо».