— А этого что мало если на встречной, да в КАМАЗ? — не успокаивался Сёма.
— Так, коллега, мне надоело Ваше бурчание, Вы меня отвлекаете. Говорите мне адрес банка, а сами пересаживайтесь на заднее сиденье, закрывайте глазки и баиньки, — не выдержал Жора.
— Нам надо в головной офис «Трахвасинвест банк», что на Крещатике. Знаете?
— Разберусь по месту. Как Вы там сзади?
— Вы были правы, здесь лучше, — укладываясь спать на заднем сиденье, удовлетворенно хмыкнул Сёма,
— Вот и ладненько, если не будет пробок, то успеем вовремя. Отдыхайте.
Сёма проснулся от тишины. Машина стояла возле здания высотки, на фасаде которого красовался логотип «Трахвасинвест банк». Жора сидел за рулём пил пиво и курил в открытое окно.
— Приехали? — протирая глаза спросил Сёма.
— Похоже что, таки да. Не страшно? — затягиваясь спросил Жора.
— Не страшнее, чем с Вами ехать. Пошли.
— Идите, я поставлю машину на противоугонку и скоро Вас догоню.
Сёма взял свой дипломат и вылез из машины. Постоял, разминая кости и пошёл к центральному входу, творя про себя молитву. Открыл окованную медью дубовую дверь и вошел в банк. В вестибюле банка было немноголюдно. Подождал Жору и предъявив паспорта охраннику они прошли в кабинет, где их уже ждала с нетерпением менеджер по кредитам.
Менеджером оказалась немногословная молодая женщина с напудренным засосом на шее. Жоре показалось, что он её вчера уже видел у себя в Конча-Заспа. Женщина, с постным лицом монашки, взяла у Жоры документы и, сверив с кем-то по телефону его данные о прописке, приступила к оформлению кредит-залога под его жильё.
В пять часов вечера, уставший и голодный Жора, сидя в кресле своего временного жилища в Конча-Заспа и взвешивая в руках пачки денег, с грустью понял, что теперь он окончательно лишился своего жилья. Что будет с женой, которая в своё время ловко выставила его за порог, и с её новой семьёй, его не интересовало. А вот квартиру, профессорскому сыну Жоре, на Крещатике было жалко.
— Верьте мне, коллега, нам ещё улыбнётся фортуна, — поняв его настроение, сказал Сёма, разливая шампанское по фужерам.
— У меня, что есть выбор?
— За Ваш успех, мальчики, — поднимая фужер, сказала тост, выспавшаяся и повеселевшая при виде шампанского Вика.
Все выпили, закусили, опять налили и опять выпили, и когда уже после третьего фужера настроение за столом так и не поменялась, Жора наконец понял, что им так не хватает — музыки. Он сел за рояль и начал наяривать свой любимый собачий вальс. Из-за стола поднялась Вика; сняла с себя платье, туфли, и вскарабкавшись на рояль и с бокалом в руке стала отплясывать канкан. А если учесть, что лифчики она не носила принципиально, ещё со студенческой скамьи, а вместо обычных трусов на ней было стринги-жопорезы, то картина было весьма и весьма соблазнительной. Сёма почувствовал лёгкое жжение в области паха. Он оглянулся назад и увидел, что Жора не обращая никакого внимания на Викин зажигательный танец, молча, накачивается своим любимым коньяком. Увидав, что Сёма на него смотрит, он начал махать ему рукой приглашая за стол. Распаренная танцем Вика, легко спрыгнула с рояля и, подбежав к стулу, с разгону, уселась к нему на колени, стала его тормошить и целовать.
— А не выпить ли нам за родителей, — предложил свой тост Сёма, — Кстати, а чем сейчас, Вика, занят Ваш папа? — спросил он с намёком.
— Мой папа, тот старый жлоб и мудак? Думаю, что ничем или лучше сказать продумывает очередную схему по зарабатыванию денег. Я Вам, Сёма, скажу, как родному, — наклонившись к его уху пьяно зашептала Вика. — Без денег, больших денег, он вам ничем не поможет. У него, видите ли, авторитет. Жлоб он, — промурлыкала она и на прощание лизнула его в ухо.
— Я пойду, схожу в туалет, — вставая из-за стола и пьяно покачиваясь, сказал Сёма. Скоро приду. Не скучайте.
— А Вы знаете, Жора, я кажется, потеряла под столом свою серёжку, — сказала вдруг Вика, после того как за Сёмой закрылась дверь, и задрав скатерть, полезла под стол.
— Может Вам помочь? — решил подсуетиться Жора.
— Вы знаете, — расстегивая ширинку на его брюках, сказала Вика, — хотелось бы на это посмотреть. Честно скажу, хотелось бы, но отложим эти эксперименты на потом. Сидите и не шевелитесь, я быстро.