— Бегу, бегу, тётя Песя, — крикнул я ей, радостно выбегая из своей комнаты, в большой мир фантазий и приключений.
Послесловие:
Вайзмир, что за женщина, что за женщина цены ей нет — сплошные достоинства, её бы министром внешней торговли поставить, мы бы таки давно обогнали ту Америку, ну или таки бы достроили коммунизм.
ЧТО НАША ЖИЗНЬ… БАЗАР?
Не говорите мине за там, и я не буду Вас лечить за здесь.
Кого Вы, Моня, личите? Вы мене, человека, инвалида перестройки, ветерана базара будете учить, таки за наш бизнес? Не делайте мне смешно.
Вы ведь ещё совсем молодой человек, но всё равно Вы таки должны помнить за Розочку, за тот чудный цветок, что цвёл во второй квартире, хотя пардон, Вам она скорее мадам Роза, но тем не менее вспоминайте, вспоминайте, шевелите извилинами. Вспомнили? Нет? Ну да ладно мне таки не в тягость я и так Вам расскажу за неё.
Розочка росла чудным ребёнком, и весь наш провулок любовался ею. Я знавал ещё её деда, старого коновала и конокрада Хаима. Редкой удачи был человек. Сбривал подковы и лопатники у почтенной публики на ходу. Но не поц и конечно же не жлоб. Всегда со своего фарта выделял болящему люду на опохмел. Шлепнули или сгнил на Колыме, толком никто не знает, а жаль толковый был деловарь. Отца у неё никогда не было. Её мамаша базарная торговка с Привоза мадам Зоя не сочла за труд даже поинтересоваться из любопытства для, какая же была фамилия у того кобелино который обрюхатил её на пароходе, где она пыталась честно работать посудомойкой. Но это не повод, чтобы ей не родить ребёночка и вырастить его, пардон — в это её чудо, украшение нашего провулка.
И пока её мамаша мадам Зоя втюхивала на Привозе, страждущему люду из под полы самопальный коньяк, который катал у неё в подвале её сожитель, Розочка не заметно росла, росла и таки переросла из пиона в шикарный цветок, вполне оправдывающий её имя.
Вы бы видели, Моня, её тогда, поверьте на слово — чудо дивное. Хотя за что я Вам пытаюсь сказать, Вы и сейчас слушая мине, пытаетесь крутить у себе в голове свой шахер-махер.
Оно Вам, таки надо? Лучше внимательнее слушайте мудрого, старого одессита и мотайте, как говорили когда то у нас в Украине, себе его мудрость на ус, ибо то что Вы слышите сегодня от мене, Вы пардон, больше ни от кого не услышите. Хотя за что я Вам пытаюсь сказать? Вы таки делаете мне грустно. Сядьте же Вы из конца то в конец напротив, вытрите свой сопливый шнобель, распушите свои лопухи и послушайте мене, пока у кого-то здесь, из нас двоих, не возникло желание вправить, по полной раскладке ваши мозги.
Жизнеспособность нашего бизнеса состоит не в том, чтобы быстро урвать, таки чужой шмат масла на свой кус хлеба, а там и трава не расти. Нет! Таких глупостей может сделать любой шкет с Молдованки. Умные деловые люди, такие как я — Ваш покорный слуга и Ваша мама, мадам Роза, всегда имели пусть хоть и небольшой, но таки ежедневный гешефт, со своего маленького дела.
Лучше иметь, таки свою корку хлеба, с вашим кусочком масла, но каждый день, чем жирный шмат чужого пирога сразу, за который потом придётся пыхтеть у хозяина на зоне и за который там могут, таки оторвать и голову.
Чтобы не быть голословным, в доказательство своей правоты, о своём небольшом ежедневным кусе хлеба, я расскажу Вам, Моня, за произошедшую ещё до вашего рождения, историю, быстрого головокружительного обогащения и не менее, быстрого падения в бездну нищеты и болезни (в неё можно падать бесконечно), бывшего сожителя мадам Розы грузчика или, как говорят у нас в Одессе, потаскуна Лося с Привоза.
Как гласит легенда нашего славного города, однажды разбирая древний камин в доме своей сожительницы мадам Розы, старый жук Лось нашел в ём щикатулку с сокровищем. Что там было за сокровище не столь важно — главное, что он его таки затихарил от своей пассии.
Начал сдавать рыжьё сам. И конечно же тут же сгорел. Нарвался на лихих людей, которые не только стрясли с него все его цацки, но и разваляли до подвала и сам дом, где они были найдены. А так как, то дом был мадам Розы, то Ваша мамаша осталась очень недовольной поступком своего кавалера.
«Не говори мине о своих обстоятельствах за там и я не буду лечить тебя платно за здесь», — сказала мадам Роза жмотяре Лосю, проведывая потом его в больничной палате.