Проданные фотографии описанного гостиничного фасада, кадка с загаженным фикусом, селёдка побывавшая в одном интересном месте у русалки и интервью, которое дал Лёва Давыдов нескольким глянцевым арт-журнал, принесли ему неожиданно популярность, как художника-экскременталиста, а их концерну существенную прибыль.
Имея руки Лёвы Давыдова и голову Лейбы Баруховича — с дерьма в искусстве, таки можно ещё и что-то поиметь.
КУЛЬТУРНО ОТДЫХАТЬ УМЕЮТ
У каждого, здесь личный ад,
Повсюду слышен русский мат…
Утреннее светило не протрезвевшее после ночного загула по космическим борделям, смачно отрыгивая грибным дождём, выглянуло из-за туч и нахмурившись взглянуло на Землю. Картина представшая его взору не внушало жизнерадостного оптимизма, на приятный весёлый день. Скорее обратное. И таки было от чего светилу хмуриться. Открывшаяся его ясному взору картина действительно была неважнецкой. Выбитые оконные стёкла, с заваленными по первые этажи бытовым отходами, обшарпанными деревянными домами, построенными в конце девятнадцатого века, провинциального городишки, средней полосы Россию. Его разбитые улочки, никак не могли гармонировать с окрестными природными красотами — с ещё, не до конца, вырубленной рощей и протекающей через городишко мелкой речушкой. Туалетов в городке не было. Не то чтобы совсем — напрочь отсутствовала городская канализация. А так как грунтовые воды подходили почти к поверхности, то и заниматься рытьём уборных, в городке считалось большой глупостью, а чтобы отходы жизнедеятельности человека, попросту говоря дерьмо, не хранить дома в вёдрах, его и вываливали за окна. Для того и существовала река.
Грязь, выносимая рекой из города, источала жуткие миазмы. Но это нисколько не смущало одинокого бомжа-рыбака, который с умным видом комфортно расположился на её берегу, возле полуистлевшей авто покрышки. На ней он и разложил свой нехитрый завтрак (кусок хлеба с плавленным сырком) и основное украшение стола флакон «Свежести». Довольно потерев свои грязные руки, бомж с завидным проворством открыл флакушу и не прибегая к такому пережитку прошлого, как стакан, ловко поддувая в горлышко вылил в себя её содержимое. Оторвавшись, наконец, от процесса поглощения одеколона, он машинально откусил от сырка, потом проверил содержимое флакуши на свет и убедившись, что она пустая, с сожалением выкинул её в реку. Остатки закуси бережно завернув в тут же валявшуюся газету, он бережно положил в карман. Посмотрев, с нескрываемой грустью, на уносимый речкой пустой флакон, смотал удочку, поднялся на пригорок и направился к одному из рядом стоящих домов, в надежде обменять свой нехитрый улов на бухало.
Пока наш герой тщательно, как все пьяные люди, выбирает свой путь, познакомимся с ним, уважаемый читатель, поближе. Надо же вам знать (для усиления сюжетной линии), кем был наш герой в своей прошлой жизни. Если Вы думаете, что автор расскажет Вам, полную драматизма историю невольно опустившегося, из-за несчастной любви человека, то увы — не угадали. Хотел, скажу, честно хотел, обрисовать Вам его жизнь, полную подвигов и приключений или гонимого, власть предержащими борца за лучшее будущее человечества. Хотел, но не буду. Не хочу. Мой персонаж, что хочу с ним, то и делаю.
Да и настоящие герои до такого скотства не опускаются. А с несчастными любовниками, в своё время, очень талантливо разобрался Шекспир. Так что наш герой простой бомж, коих несть числа на всех необъятных просторах земного шарика. Хотя, прошу прощения уважаемый читатель, заврался автор, зафантазировался или как говаривал один наш знакомый автор: «Остапа понесло».
Не может простой бомж быть главным героем моего рассказа. Будет не интересно. Где же завязка, где развязка, где кульминационный момент? Засранными городами и простыми бомжами, боюсь этим, я Вас не удивлю. А удивить, честно говоря хочется, ну прямо до скрежета в своих искусственных зубах. Поэтому, я попробую Вам, уважаемый читатель, представить его по-новой, так сказать с самого начала.
Итак, мой персонаж, был не совсем бомжем, скорее даже наоборот, по паспорту который он хранил тщательно завёрнутым в целофан он числился гражданином Савелиевым Василием, по отчеству то ли Потапычем, то ли Михалычем. Паспорт однажды попал вместе с хозяином под дождь, и отчество немного размылось, но этот небольшой изъян нисколько не мешал ему пару раз в месяц, сдавать паспорт в аренду, для получения кредитов. Двойная выгода — лихим людям деньги, Василию пару фанфурей шмурдяка.