Свои отношения они браком не оформляли, Мари считала это не нужным, а Кирилл тихо радовался, что в случае расставания обойдется малой кровью.
Теперь жизнь Кирилла была расписана чуть ли не по часам. Мари каждое утро требовала от него обязательного секса, после чего его кормили «полезным» завтраком, от которого тянуло блевать. Затем ее охранники отвозили Кирилла на работу в издательство. Его любимая красная машинка так и простаивала на стоянке под жилым комплексом, где они проживали с Мари. Вечером его также встречала пара крепких ребят, и «под конвоем» отвозила домой, где его ожидал «незабываемый» очередной вечер с Мари.
Через год такого «счастья» Кирилл был готов взвыть бешеным буйволом. Мари и ее отец совершенно не считались с его желаниями. Он был для нее наподобие куклы Кена, которую она таскала за собой на все приемы, вечеринки, курорты. Она заставила пройти через салоны красоты, где его «вылизали» до салонного красавчика. Теперь вся его одежда и обувь шились на заказ. Кроме этого, по договоренности с «тестем» регулярно его банковский счет пополнялся на очень приличную сумму.
Вытерпев чуть больше двух лет «семейного плена», Кирилл решил действовать. Он вспомнил все свои старые связи, вспомнил о давнем приятеле Григории (Грэге, как он просил себя называть) и пригласил как-то к ним в гости. Грэг был настоящим красавчиком — высокий, темноволосый, с таким убийственным для женщин взглядом темно-синих глаз, что перед ним не устояла еще ни одна дама. Кирилл спросил разрешения у Мари отметить свой день рождения дома и пригласить туда узкий круг друзей, обещая ей после этого очередную поездку на острова, где они будут в окружении так ее любимого бомонда. Мари согласилась, пригласила парочку таких же своих подруг-барби. Кирилл кроме Грэга пригласил Боровицкого и еще пару-тройку нужных людей из издательства.
Карасев не прогадал. Увидев Грэга, Мари открыла рот и в ее глазах бегущей строкой читалось: «хочу-хочу-хочу». Кирилл сделал вид, что не заметил реакции своей «девушки», обнял его, как родного и провел в гостиную, где тот попал под восторженные взгляды подруг Мари. Девушки тут же облепили парня со все сторон, на перебой предлагая свое внимание. От такого напора Грэг немного ошалел, но его спасла Мари, которая взяла его под руку и повела по их апартаментам, устроив небольшую экскурсию, которая закончилась на крыше, куда был прямой выход из спальни девушки, и страстным поцелуем, от которого Грэг не отказался.
После этого цепкость ручек Мари в Кирилла стала спадать. Она уже не так следила за тем, куда он едет и что делает. Пропали его соглядатаи, которые каждый вечер возвращали его тушку домой. Мари все чаще стала уезжать куда-то, сначала на пару дней, потом и на более долгие сроки.
Однажды ему позвонил Грэг и пригласил посидеть в ресторане.
— Кирюха, я не хочу быть подлецом, поэтому позвонил тебе сразу. Если можешь, не бей меня сразу, — начал Грэг.
— Давай уже, рассказывай, — разрешил Кирилл, уже понимая, о чем пойдет речь.
— Мне твоя Мари предложила жить вместе. Но я не могу, ведь ты же мне друг. Мне, конечно нужны деньги, которые предлагает ее отец, чтобы я согласился, но я так не могу с тобой.
Кирилл усиленно делал вид, что слова Грэга его огорчили, при этом старательно скрывал ликование в душе — у него получилось!
— Грэг, послушай. Я не против, если вы с Мари будете счастливы. И поверь, на нашу дружбу это никак не повлияет.
Еще через пару месяцев Кирилл возвращался в свою уютную студию, где был свободен и счастлив. Он решил, что хватит с него приключений на семейно-половой почве, пора сделать перерыв. От одноразовых услуг он отказываться, конечно-же, не будет. Денег сейчас у него хватит на десять безбедных жизней и еще его внукам останется, если они у него появятся.
Тут он вспомнил о своей жене и сыне, с которыми не общался почти шесть лет. Он набрал ее номер, но тот оказался отключен. Нелли удалила все свои странички в соцсетях после того случая и по слухам, которые сообщала ему мама, она сейчас счастливо замужем и уехала со своим новым мужем в Италию на ПМЖ, где у них родилась дочка.
Кирилл наслаждался свободой, с огромным энтузиазмом ходил на работу. Его шеф посмеивался, глядя на его довольное лицо:
— Ну что, сбросил с себя бремя счастливой почти семейной жизни? Не хотел бы вернуться в более яркую жизнь?