Провожая его взглядом, Рита поправила ремешок сумки на плече. Идти домой абсолютно расхотелось.
В сонном вечернем дворе громко хлопнула дверца. Ровно загудел двигатель. Рита задержалась, глядя вслед отъезжающей машине, и только спустя пару минут скользнула в подъезд. «Может, мама уже и не злится?» — С надеждой пронеслось в голове. А потом вспомнилось, что все выходные телефон молчал. Даже не спросила, как добралась дочь.
Зайдя в квартиру, Рита аккуратно положила ключи и разулась. Потянуло ароматом свежеиспеченных коржей. Она тихонько заглянула в кухню. Мама как раз обложилась заготовками. Ложка с кремом заскользила по светло-коричневым кругам.
Рита неловко перемялась с ноги на ногу в дверном проеме.
— Помочь?
— Как вовремя! — Ядовито бросила мама, вскинув взгляд. — Ничего уже не нужно! Давай, иди развлекайся дальше!
Она махнула рукой в сторону двери. Губы сжались в тонкую обиженную линию.
— Мам, ну, хватит, — вздохнула Рита. — Не обижайся.
Подойдя, она обняла мать сзади. Та осталась стоять столбом. Ложка замерла в зависшей руке, а тело напряглось, будто готовясь к атаке.
— Я занята, не видишь? — Раздраженно бросила мама.
— А у меня для тебя сюрприз есть… — Попыталась задобрить Рита.
Она прижалась щекой к спине матери. Веки сами собой скользнули вниз. Захотелось вновь почувствовать себя маленькой. Хоть немножко любимой дочерью. Отрезвили резкие и злые слова:
— Рит, ты мешаешь!
Они хлестнули, как внезапная пощечина. «Ты мешаешь», — фраза, услышанная уже в сотый раз. Дочка, рожденная в шестнадцать лет. Вечно мешающая, но нужная как помощница и жилетка.
Отшатнувшись, Рита сразу разжала руки. Обняв себя за плечи, она обиженно прищурилась.
— Что смотришь? — Коротко обернувшись, мать хлопнула на корж следующую ложку крема. — Свалила все на меня одну, так хотя бы под ногами не путайся!
У Риты предательски задрожали губы. Она поспешила в свою комнату, чтобы не расплакаться на виду. А в голову пришло: «Дима точно начал бы возмущаться, что я не умею давать отпор».
На следующий день после школы Рита сразу поспешила домой. Ради празднования мама вернулась с работы пораньше. Они накрыли обеденный стол в кухне. На цветастой клеенке расположились блюда с салатами, тарелочки с закусками и залитый темной глазурью торт. Даже достали праздничный сервиз с золотистой росписью на белых боках.
По маминому плану, в гости должны были прийти только двое: наполовину подруги, наполовину коллеги. Для них на столе уже стояла бутылка красного вина. Рита никогда не понимала, что ей делать в этой компании, но мать настаивала на таком формате праздника. В итоге, обычно самой младшей из присутствующих оставалось только скучать, попивая сок и глядя на троих веселых тетенек. Однако сегодня все обещало быть интереснее.
— Ты хоть при них веди себя нормально, — недовольно бросила мама.
— В смысле? — Нахмурилась Рита.
Тише воды, ниже травы — вот каков был ее принцип поведения на таких праздниках. Максимум, что она могла бы вытворить: заснуть от скуки.
— Ну, не знаю, — мама передернула плечами. — Ты в последнее время странная. У вас же возраст такой: с ума сходить.
Последнюю фразу она бросила так презрительно, что сразу захотелось сунуть под нос старый дневник. Напомнить о юности. Рита сжала пальцы в кулаки и попыталась успокоиться. Вдох-выдох, совсем не обидно, вдох-выдох.
Раздался звонок в дверь. Мама поправила волосы, по случаю завитые в тугие локоны, и поспешила открывать. Рита выглянула в прихожую из-за дверного косяка.
Павел Аркадьевич неуверенно застыл на пороге, держа в руках цветы и подарочную коробку. Рита невольно улыбнулась, глядя на маму. А та растерянно отступила на шаг, потеряв дар речи. Незваному гостю пришлось взять инициативу на себя.
— Здравствуй, Ира, — в его глазах появилось особое тепло. — Пустишь?
Глава 29
Благодаря Павлу Аркадьевичу посиделки прошли лучше, чем обычно. По крайней мере, мама не стала налегать на вино. Когда ее подружки разошлись, мужчина еще ненадолго задержался. Рита глянула на телефон и соврала, что ей нужно созвониться насчет прошедшего фестиваля. Вышло не очень убедительно, но внимания на это никто не обратил. Разве что Павел Аркадьевич уж слишком понимающе улыбнулся.
Рита ускользнула к себе, оставив взрослых наедине. Правда, любопытство взяло верх, так что она вся обратилась во слух. Отдельные слова, увы, различить не удалось. Только тихие мягкие интонации.
Когда Павел Аркадьевич ушел, Рита вернулась в кухню, чтобы помочь с посудой.
— Ну, и как ты с ним встретилась? — Мама скрестила руки на груди. — Он признался, что это твоих рук дело.
Она оперлась спиной на шкафчик с посудой. Взгляд стал строгим и требовательным. Между бровями залегла недовольная морщинка, странно смотрящаяся на молодом лице. Показалось, что юной актрисе подсунули роль зрелой женщины, с которой она ни в какую не справлялась.
Отвернувшись, Рита счистила в ведро остатки салата с тарелки.
— Разве ты не рада, что он пришел?
Ответом послужил тяжелый вздох. Мама опустилась на стул и посмотрела на букет тюльпанов.
— В школе я ему нравилась, — она задумчиво тронула нежно-розовый лепесток.
Рита едва сдержалась, чтобы машинально не ляпнуть: «Знаю».
— Мне кажется… ну, он и сейчас что-то чувствует.
— Может быть, — мама пожала плечами. — Только все они одинаковые. Сначала смотрят по-собачьи, а потом заявляют, что ты — ревнивая истеричка.
Она обиженно поджала губы. Рита подставила тарелку под струю воды, как бы между делом произнеся:
— А вдруг с ним все будет по-другому?
— Да не будет ничего, — отмахнулась мама. — Хотя в школе он за мной хвостиком увивался.
— Но тебе не нравился?
— Я тогда была без ума от другого мальчика. Он таким крутым казался. Байк, татушки, все дела.
— Вы встречались?
Рита старалась выглядеть естественной и спокойной, хотя руки даже под горячей водой мерзли. Сложно было делать вид, что не в курсе.
— Угу, но недолго. Там просто… сложная история, — неохотно произнесла мама. — Никак не могла выбрать между двумя.
Рита чуть не выронила из рук большое блюдо. Пренебрежение Зуева сразу стало понятнее. Она резко повернулась к матери.
— Ты ему изменила?! — Глаза удивленно распахнулись.
— Много ты понимаешь! Еще упрекать она меня будет! Можно подумать, ты не делаешь ничего такого, за что будет стыдно через пятнадцать лет.
Мама недовольно встала со стула. Раздраженные шаги и хлопок двери в спальне. Вздохнув, Рита закатила глаза. Ну, да, очередной побег от ситуации. Очередной «взрослый» поступок.
Закончив с посудой, Рита вернулась к себе. Она достала уже помявшийся листочек с именами из дневника. Он у мамы получился путаным, сумбурным, зачастую без дат. Так что определить, кто именно стал соперником Зуева, не удалось. Рита со вздохом убрала листок.
На следующий день после уроков она достала визитку. Решиться набрать номер оказалось ужасно сложно. Нажав на зеленую трубочку, Рита от волнения закусила губу. По ощущениям, гудки растянулись на вечность. Наконец, в динамике раздался знакомый голос:
— Слушаю.
— Здравствуйте. Это Рита, мы говорили на выходных…
— Я помню, — оборвал Зуев. — Ты сегодня свободна?
Рита кивнула и только потом сообразила, что он ее не видит.
— Да-да, я сейчас подойду к салону, — поспешно сказала она.
Зуев вышел ее встречать. Когда Рита подошла, он кивнул на дорогое черное авто.
— С лабораторией я уже договорился, — прозвучало сухо, по-деловому.
Расположившись на переднем сидении, она прикрыла дверцу аккуратно и мягко, чтобы не хлопнуть. Не хватало еще разозлить Зуева! Он сел за руль, и машина плавно тронулась с места. Из-за тяжелого молчания тихий гул двигателя быстро начал давить на мозги. Чтобы отвлечься от этого, Рита робко поинтересовалась: