Кроме того, Александр владел сетью кафе-кондитерских БИЗЕ, где с удовольствием собирались молодые мамочки с детьми, встречались подружки, выпить чайку с крошечными творожными пирожными и и вволю посплетничать, а так же назначали встречи деловые люди с дипломатами, чтобы за чашечкой кофе из тонкого фарфора обсудить важные вопросы.
Александр успевал всюду, он обладал поистине даром оказываться в нескольких местах одновременно и ничего не упускать из виду. Управлять кондитерскими ему помогал специально для этого нанятый управляющий, жесткий, бескомпромиссный профессионал. С ним Александра связывали исключительно рабочие отношения; не смотря на многолетнее продуктивное знакомство, между ними раз и навсегда установилась дистанция, сокращать которую Александр не собирался.. Ни друзей, ни знакомых Саша не брал на работу принципиально, свято полагая, что дружба и денежный интерес вещи категорически несовместимые.
Таню Александр повстречал в аэропорту, когда ему стукнуло сорок, а ей едва минуло тридцать. Саша летел в Ларнаку, на Кипр, он вез с собой крошечные нарды из натуральных камней. Стоила такая забава немало, заказчик был его давним приятелем и Александр намеревался недурно провести время. Он не отдыхал уже больше года и не позволил бы себе упустить такой случай ; совместить приятное с полезным.
Таня собиралась с подругой в Проторас. Она планировала зализать раны с помощью живительного воздуха, вина и самой атмосферы Кипра, поскольку переживала неожиданный разрыв с очередным «мужчиной всей жизни».
Саша приметил девушек в баре, где Танечка посасывала коньяк, задумчиво глядя вглубь себя и поднимая бокал нарочито замедленными, несколько картинными движениями. Губы ее чуть кривились, она производила впечатление дамы , балансирующей где-то на грани истерики. Почувствовав нечто смутное, не оформившееся, Александр некоторое время наблюдал за ней, а вскоре отчетливо понял ,что дамочка ему нравится. Взгляд его заинтересованно заскользил по ней, Саша с удовлетворением отметил безупречный маникюр, изящество щиколоток, глаз остановился на узкой спине и груди. Очень скоро он подсел к подругам за стойку и непринужденно завязал пустой разговор:
– Добрый вечер, милые дамы. Не помешаю?
Алексу хватило пары минут, чтобы уловить что-то необъяснимое, то, что безошибочно дало ему знать – это его женщина.
– Таня, Вы не возражаете, если я навещу вас в Проторасе? Сходим поужинать, посидим на веранде, полюбуемся морем?
– Приезжайте – несколько более равнодушно, чем ему бы хотелось, ответила Таня. Саша с первого мгновения понял, что новую знакомую снедает грусть, но значения не придал, отмахнулся. Он верил, что женщина, особенно молодая и привлекательная, по природе своей не способна придаваться печали сколь-нибудь длительный срок.
– Так я приеду? – мягко настаивал он.
– Мы будем ждать, – кокетливо улыбнулась подруга, чье имя он не запомнил.
В Проторас он действительно наведался и увидел там загоревшую, веселую, весьма привлекательную Татьяну, мало походившую на ту безжизненную, поникшую особу, с которой судьба свела его в аэропорту меньше недели назад.
– Вы очень похорошели под кипрским солнцем! – воскликнул он абсолютно искренне.
– Да! – без тени смущения согласилась Татьяна и, запрокинув голову, радостно расхохоталась.
С этого момента он не отпускал ее, они расставались только на время его деловых поездок и неизменных загулов. Еще тогда, в баре аэропорта, он поставил на ней незримую печать, некое клеймо, если угодно ярлык, о существовании которого ни одна душа не догадывалась, но наличие коего не вызывало сомнений у этих двоих. Время от времени Александр брал Татьяну с собой, но не так, чтобы часто.
– Ты же не хочешь, чтобы мы осточертели друг другу? – спрашивал он, наблюдая за тем, как споро и аккуратно Татьяна пакует его чемодан.
– Разумеется, нет! – соглашалась Таня – ты совершенно прав, мой любимый. Нам необходимо иногда отдыхать друг от друга.
– Вот и умница! – радовался Саша.