– Без мяса – очень хорошо. Очень полезно! – похвалила Зиба. Она усадила Сьюзен на пол, рядом с Джин-Хо, которая громко стучала двумя крышками, и стояла, присматривая за обеими девочками.
– Нам очень нравится ваша кухня, – сказала Битси и пустилась рассказывать о каком-то блюде, которое она попробовала в ресторане, замечательно вкусное, вот только название забыла.
Мариам нарезала авокадо и ссыпала ломтики в миску. Тут Пэт поинтересовалась, не было ли у Язданов неприятностей в пору кризиса с заложниками в Иране, и Зиба ответила:
– Я тогда только приехала в страну, мало что замечала. Мариам – кажется, у нее какие-то проблемы были.
И все выжидающе обернулись к Мариам.
Она сказала:
– Разве что самая малость, – и занялась вторым авокадо. Битси и Пэт сочувственно зачмокали и пожелали подробностей, но Мариам молчала. Ей до смерти надоела эта тема, правду говоря.
Брэд просунул голову в дверь черного хода и спросил:
– Как тут подвигается? Мы успеем до еды запаковать листья в мешки?
– Не успеете, – ответила Битси. – Я уже подаю на стол.
– Хорошо, пойду всех позову. – И он захлопнул дверь.
Основным блюдом были черные бобы с рисом. Мариам вообще-то любила рис по-американски, надо только было считать его принципиально иной субстанцией, а не рисом. Она помогала Битси с едой, пока Пэт разливала воду по стаканам. На столе стояли миски с нарезанным луком, помидорами, тертым сыром, ломтиками авокадо и множеством других ингредиентов, которые, по словам Битси, следовало добавлять к бобам. Она указала Зибе и Мариам их места и крикнула с лестницы:
– Мама? Ты как? Ты к нам спустишься?
– Я схожу за ней, – сказал отец Битси, проходя через столовую. От него пахло сухими листьями, широкое обветренное лицо раскраснелось на свежем воздухе.
А Сами уработался до пота. Он утер лоб рукавом и рухнул на стул рядом с Зибой.
– Все сгребли, только маленький клочок возле гаража не успели, – сообщил он и потянулся к Сьюзен, сидевшей на коленях Зибы. – Не скучала без меня, Сьюзи-джан?
– О, еда хиппи, – заметил отец Брэда, глядя на бобы. Жена хлопнула его по запястью.
– Садись! – велела она.
– Гранола в панировке.
– Нет тут ни зернышка гранолы. Садись!
Он сел. Битси оглянулась на Брэда – «вот с чем приходится мириться» – и заняла место во главе стола.
– Принимайтесь за еду, – предложила она. – Маму с папой не ждите.
Брэд предлагал на выбор пиво и красное вино, кто что предпочитает.
– Никакого коктейля теперь, – сказал он, открывая бутылку. – К тому времени, как солнце заходит, мы садимся ужинать. Живем по детскому расписанию, вот так. Битси укладывается почти сразу после Джин-Хо.
– Я все время так устаю, – пожаловалась Битси Зибе. – Раньше ведь была настоящей совой! А теперь не дождусь, когда пора в постель.
– О, я тоже, – подхватила Зиба. – А Сьюзен просыпается в такую рань. Уже в семь.
– В семь! Вы счастливица. Джин-Хо открывает глазки в шесть, а то и в полшестого. Но вот что нужно, Зиба: ложитесь подремать днем вместе с малышкой.
– Подремать?
– Я включаю классическую музыку, ложусь на диван и вырубаюсь – до той минуты, пока она не проснется.
– Ах, если бы! – откликнулась Зиба, накладывая себе в тарелку рис. – Но два дня в неделю я на работе, а в другие дни стирка, уборка и тому подобное.
– Вы работаете? – спросила Битси.
– Я декоратор.
– Я бы не справилась! Как же вы оставляете малышку?
Зиба перестала накладывать рис и снова неуверенно оглянулась на Мариам.
На этот раз неловкую паузу прервал Лу:
– Наша Пэт вышла на работу, когда малышу было полтора месяца, а вон какой вырос, поглядите-ка!
Брэд отвесил поклон и продолжил разливать вино.
– Но ведь сейчас формируется личность! Это главный момент в их жизни! – сказала Битси. – Этих дней вам никогда уже не вернуть.
Мариам сказала:
– Зато мне повезло, что Зиба работает. По вторникам и четвергам Сьюзен вся моя. Это дает нам шанс… – Она поискала самое современное научное выражение, которое придало бы ее словам вес. – Сформировать привязанность. Бондинг.
– Понимаю, – сказала Битси. Но явно не была убеждена. Она крепче прижала к себе Джин-Хо, уперлась подбородком в блестящую черную макушку. И у Зибы вид неуверенный. Помада стерлась, и черная обводка теперь казалась неаккуратной, словно Зиба испачкала чем-то губы.
Стоя в дверях, мать Битси сказала:
– Какая прелесть!
Она вошла в комнату, ухватила свой стул за спинку. Супруг следовал за ней по пятам.
– Я уже на лестнице учуяла этот замечательный аромат специй, – продолжала она, усаживаясь. Развернула салфетку, одарила улыбкой всех за столом. – Как называется это блюдо?