Выбрать главу

— Круто. Могу ли я также получить подарочную карту в эту новую кофейню? Потому что у них есть потрясающие сиропы.

— Ты такой хипстер, — говорю я, качая головой.

— Кроме того, Слоун двадцать девять лет, так что она почти твоего возраста. Я уверен, что вы можете обсудить с ней свою скандинавскую музыку.

Я содрогаюсь при мысли о таких мелодиях.

Сэм сжимает кулак.

— Да! Женская сила!

— Слушай, суть в следующем: мы хотим, чтобы когда-нибудь ты взял клинику под свой контроль, — говорит Джонатан.

— И мы будем продолжать работать над этим, — говорю я.

— А когда ты будешь за все отвечать, сможешь ли ты оплатить мне обучение в ветеринарной школе? Хорошо, пожалуйста?

Джонатан быстро вздыхает, как будто он нервничает, спросив об этом.

Ну это не проблема. Именно то, что мой отец сделал бы. Я хлопаю его по плечу.

— Если ты останешься, то да, я сделаю это.

Его глаза обращаются к лунным пирогам.

— Черт. Ты что, серьезно?

— Конечно. У тебя это чертовски хорошо получается. Я знаю, что ты учишься в ветеринарной школе. Это огромное начинание, но невероятно полезное, и я верю, что ты будешь отличным ветеринаром.

— И ты за это заплатишь? Черт возьми, я просто ляпнул, просто на всякий случай, но не думал, что ты согласишься.

Я изображаю словно ловлю мяч.

— Считай, что я захватил.

Я поворачиваюсь к Сэм.

— Кто там у нас на сегодня?

Сэм протягивает мне карту, посмеиваясь себе под нос.

— Дженис Кларк беспокоится, что ее собака Руби... ну, в общем... у нее есть эта игрушечная обезьянка...

Сэм шепчет остальное.

Я киваю.

— А, понял.

Мы с Джонатаном направляемся в смотровую, где Дженис заламывает морщинистые руки и поджимает губы.

— Привет, Дженис. Как наши сладкие рубиновые пирожные сегодня? — спрашиваю я, наклоняясь, чтобы погладить волнистую таксу.

— О, с ней все в порядке, доктор Гудман. С ней все в порядке. За исключением одной небольшой вещи.

— Что с Руби?

Щеки женщины становятся розовыми, как сахарная вата.

— Она любит... ну, в общем, любит...

Дженис опускает голову, делает глубокий вдох.

Я поглаживаю спину Руби.

— У нее особые чувства к этой обезьяне? И это все?

Дженис резко поднимает взгляд.

— Да! Вот именно!

Я улыбаюсь.

— Значит, у вас есть собака, которая чрезмерно ласкова с мягкой игрушкой.

— Да, — говорит Дженис, съеживаясь. — Но, доктор, она не останавливается. Она просто продолжает это делать. Она стаскивает обезьянку с полки, кладет ее на кровать и просто... ну, Вы понимаете... на несколько минут. Она обожает свои штучки. Она спит, играет с ней, даже смотрит на стиральную машину, когда она стирается там.

— Похоже, Руби очень любит свои игрушки.

— Но почему она так ведет себя с обезьяной? Она же девочка. Я не понимаю. Она что, совсем запуталась в своей ориентации?

— Так не бывает, Дженис. Собаки довольно двоичны в своем спаривании.

— И ее ведь кастрировали!

— Она выглядит напряженной или встревоженной? — спрашиваю я, и мы вкратце обсуждаем и исключаем другие возможные мотивы.

— Тогда почему она это делает? — спрашивает Дженис.

— По той же причине, что и люди.

— Вы имеете в виду?.. — Ее рука взлетает к груди, и она шепчет: — Я не трахаю обезьяну.

— Я тоже, — говорит Джонатан одними губами, и я бросаю на него косой взгляд.

— Ваша собака мастурбирует, — говорю я Дженис. — Поскольку с ней все в порядке, она, скорее всего, делает это, потому что чувствует себя хорошо.

Чувство стыда скользит по ее лицу.

— Моя собака — извращенка?

Я смеюсь, качая головой.

— Нет. Она нормальная. Это стопроцентно нормальное поведение. Как кастрированные, так и нормальные собаки делают это, и это не ограничивается кабелями. Сучки тоже это делают, и многие собаки также проявляют ухаживающее поведение по отношению к чучелам животных, или независимо от того, что является объектом привязанности.

Я поворачиваюсь к Джонатану.

— Может быть, вы объясните, что это такое.

Джонатан откашливается.

— Это когда хвост собаки поднимается вверх, а уши поворачиваются назад. Они также могут лизать и лапать. Кроме того, когда они будто кланяются. Игриво. Это является частью.

Дженис ахает.

— Она все это делает.

Я хлопаю ее по плечу.

— Значит, у вас нормальная собака. Если вам это не нравится, может, заберете у нее обезьяну.

Дженис вздрагивает.

— Но она любит эту игрушку. Правда.

Дженис тянется к маленькой собачке, берет ее на руки и гладит по морде.

— Я просто не знаю, что делать.

— Об этом, конечно, стоит подумать, — предлагает Джонатан.

— А мы можем отучить ее? — спрашивает Дженис.

— Если это действительно важно для вас, просто устраните искушение. Тем не менее, Руби может развить симпатию к вашей любимой рубашке. Иногда лучше просто позволить собакам быть собаками.