Вздохнув, она качает головой и делает глоток.
— На самом деле, я не хочу этого знать. — Делает глубокий вдох и кивает. — На самом деле, я хочу. У тебя были серьезные отношения? Я действительно хочу это знать.
Я тру подбородок, вспоминая Люси, Келли, Лайлу.
— Было несколько женщин, к которым я относился серьезно, но ни с одной из них я не видел себя в долгом или значимом будущем. — Я готовлюсь спросить то же самое. — А как же ты?
Слоун отрицательно качает головой.
— Тут и там было несколько парней. Встречаешься с кем-то, думаешь, что у вас все получится, думаешь, что у вас много общего, а потом выясняется, что он хочет провести все свои выходные, смотря спорт.
— Эй, ну же!
— Я просто говорю, что у тебя есть недостатки.
— И ты, очевидно, обнаружила мой недостаток. — Я прищуриваюсь. — Но неужели ты действительно думаешь, что я не слушаю маленький голосок у себя на плече?
— Я не знаю. Ты игнорируешь его? Что он тебе сегодня говорил?
— Он говорил мне, что мы с тобой становимся друзьями, — говорю я, но мой тон не совсем дружелюбен.
Ее губы кривятся.
— Неужели это так? Мы друзья?
— Где-то на пути.
Но на самом деле мне кажется, что мы снова на Таити. А сегодняшний вечер — это отдельная ночь, отдельная от времени, пространства и разума.
— Это действительно так, — мягко соглашается Слоун. — Ты думаешь, мы нашли ту альтернативную вселенную, о которой ты говорил?
Я подхожу ближе.
— Я бы хотел провести ночь в этой альтернативной вселенной.
Она облизывает губы.
— Там все по-другому.
— Там нет ничего запретного.
— Может быть, именно там мы и находимся.
Слова получаются немного хрипловатыми, очень сексуальными, и я понимаю, что все меняется.
Напоминание о том, кто она, как мы связаны, не удерживает меня.
Барьер сегодня недостаточно силен.
Независимо от того, сколько мы говорим.
Как бы мы ни старались быть друзьями, коллегами или деловыми партнерами.
Стена не выдержит.
Та химия, которая у нас есть, не исчезает с щелчком пальцев или щелчком выключателя.
Да, я хочу этой новомодной дружбы. Да, я хочу, чтобы все наши деловые договоренности работали гладко. А связываться с кем-то, с кем я работаю в тесном контакте, очень рискованно.
Но, черт возьми, у нас с этой женщиной много незаконченных дел.
И я хочу закончить их.
Сегодня вечером.
Я кладу руку ей на ногу и провожу ладонью по ткани, покрывающей ее бедро. Слоун дрожит от моего прикосновения.
— Есть кое-что, что меня интересует, — говорю я, играя пальцами с ее платьем.
Ее голос — как перышко.
— Что же?
Я не спускаю со Слоун глаз. Путешествуя вдоль ее тела, я обхватываю рукой ее бедро, крепче сжимая. Ощущение опьяняет.
Я определенно выпил не один бокал. Я выпил целую бутылку.
И я хочу еще одну.
Подношу руку к ее лицу, обхватываю щеку, провожу большим пальцем по губе.
— Не могу перестать гадать, похожа ли ты на шампанское.
Ее глаза горят желанием, пылают жаром.
— Почему бы тебе не выяснить?
ГЛАВА 19
Голос говорит: Сделай это.
Это не тихий голосок. Это не голос Трули.
Он у меня в голове, и он — мой.
И, честно говоря, это, вероятно, связано прямо с моим либидо, так как этот голос имеет тенденцию подавлять все похожие моменты.
Как, например, здравый смысл.
Как и предупреждения от деловых партнеров.
Я опускаю свое лицо к лицу Слоун, наслаждаясь каждой секундой. Ее блестящие розовые губы чуть приоткрываются в приглашении.
Я не тороплюсь, потому что хочу снова прочувствовать каждое мгновение поцелуя с ней. Я провожу большим пальцем по уголку ее губ и прижимаюсь губами к губам, ловя ее поцелуй.
Семь долгих лет возвращаются. Тот момент на улице на прошлой неделе был всего лишь моментальным снимком. Пятисекундный трейлер, чтобы подразнить зрителей, заставить желать большего. Это вступительные титры. Начало всей истории, разворачивающейся на экране.
Ее губы приоткрываются, приветствуя меня. Обвив руками мою шею, Слоун придвигается ближе, когда я прижимаюсь губами к ее губам.
Наши рты исследуют.
Трогательный. Исследующий. Вкушающий. Поцелуй.
Мой мозг затуманивается, и когда я углубляю поцелуй, во мне нет ничего, кроме ощущений, которые подавляют все остальное.
Это развеваются бенгальские огни, освещая потемневшее небо жаркой летней ночи.
Это волнующее первое погружение на американских горках со скоростью шестьдесят миль в час.
Это первый глоток старинного шотландского виски. Вкус, который заставляет стонать. Заставляет рот наполниться слюной и жаждать гораздо большего.
Целоваться со Слоун — это все хорошее в мире. Она на вкус как шампанское, и оно ударяет мне в голову. Ее волосы пахнут ванилью, и это наполняет мои чувства. Я хочу поцеловать ее, затаив дыхание. Притянув ближе, я трусь о Слоун, нуждаясь, чтобы она почувствовала, как сильно я хочу ее. Она стонет, когда ясно понимает мое сообщение.