Он пожимает плечами, решая нашу судьбу.
Его руки поворачивают руль, и наша машина дрифтует по дороге, прежде чем начинает нарезать пятаки. Шины визжат на дороге. Вокруг нас клубится облако дыма от горящей резины, поднимаясь в небо вместе с моим рассудком.
– Я доверяю тебе! Я больше никогда не буду тебе не доверять. Ты самый лучший водитель на свете. Ты всегда будешь держать меня в безопасности. Теперь ты доволен? – Я наполовину смеюсь, наполовину выкрикиваю эти слова, звуча как человек, которому место в фильме психологического триллера. Возможно, из моих глаз даже течет слеза или две, но если Ноа спросит меня, я буду отрицать это.
Он прекращает нарезать пятаки, и мы оба разражаемся приступом смеха. Он хватает мою руку и подносит ее к своим губам для поцелуя, и мой прежний страх забывается.
– Отвечая на твой вопрос, да, я смотрел «Холостяка». Я делал заметки. Это первое свидание из многих для нас, поэтому я должен был сделать его незабываемым.
Он одаривает меня дьявольской ухмылкой, прежде чем я одариваю его своей.
28
НОА
Есть только две вещи, которые могут высосать из меня все счастье.
Первая – любая новость о чьей-то смерти.
И вторая – мой отец.
Вторая причина посылает мне обманчивую ухмылку, от которой у меня сводит живот. Он стоит рядом с моей машиной в пит-зоне, его негативная энергия пульсирует вокруг него. Не совсем то, что мне нужно перед тренировкой.
За эти годы я стал профессионалом в том, чтобы избегать своего отца, что было проще, поскольку мне никогда не нравилось находиться рядом с ним, когда он сердится. Теперь, когда я его перерос, он перешел от ударов к словесным оскорблениям. Когда Майя видела, как он ударил меня... это было на него не похоже. Сейчас он обычно сохраняет спокойствие, по крайней мере, физическое, предпочитая выходить из себя, когда я выступаю на треке менее чем идеально.
– Папа, что ты здесь делаешь? – На самом деле я хочу сказать: «Папа, убирайся отсюда к чертовой матери. Я тебя терпеть не могу». Но я не говорю того, чего хочу, потому что предпочитаю профессионализм. К сожалению, мой отец финансировал большую часть моей карьеры в самом начале, его имя имеет вес в Бандини. В конце концов, это была его гоночная команда.
– После твоего неудачного выступления в последних гонках я хотел бы проверить тебя.
Конечно, хотел.
Но это моя жизнь. Все, что ниже первого места, может оказаться последним. Единственное, что помогает мне успокоиться, это звук проносящихся мимо гоночных машин, пока я вдыхаю запах свежего автомобильного воска.
– Точно. Надеюсь, эта гонка пройдет лучше. – Я могу выиграть Гран-при Японии, ведь я уже делал это в прошлом.
– И вот мы готовимся к следующей тренировке. Сантьяго, тебе есть что сказать своим фанатам?
Ради всего святого, Майя выбрала самое неудачное время.
Мой отец глазеет на нее, пока она крутится в гараже. Отвратительно. Она продолжает, задавая вопросы Сантьяго.
Мой отец снова обращает внимание на меня. – Она теперь репортер новостей? Что она делает здесь? Это не место для женщины. – Он все еще живет в эпоху, когда женщины выходят замуж и проводят остаток своей унылой жизни в четырех стенах дома. Времена изменились, папаша.
– Нет. Сестра Сантьяго ведет влог. – Моя девушка, хочу сказать.
Мы с Майей еще не говорили о титулах. Мы сошлись только две недели назад в Сингапуре. Но все, что касается нас, кажется достойным титула, потому что мы проводим много времени вместе, когда Сантьяго нет рядом. В моей постели, в ее постели, в одном из частных апартаментов, и на тайных свиданиях в городах, которые мы посещаем. Мое сексуальное влечение к Майе соперничает с восемнадцатилетним.
Мне не нравится, как мой отец смотрит на нее, что бесит меня еще больше.
– Хм. Ей не стоит снимать. – Его рычащий голос ничего не делает, чтобы запугать меня.
– Они уже дали ей добро на это. Это было хорошей рекламой и хорошим брендингом, так как у нее много подписчиков. – Дерьмо. Неужели мой голос прозвучал так, будто я горжусь ею?
Мой отец оценивает меня, вызывая у меня мурашки по коже. Его проницательность делает его жестоким, потому что он добился своего, не будучи глупым.
– Думаю, все в порядке, – говорит он.
Все на его лице говорит о том, что это не так. Его брови поднимаются, он потирает подбородок, в его глазах сверкает злоба. Прототип всех злодеев из каждого фильма.
– Я лучше подготовлюсь к еще одной тренировке. Увидимся позже? – Я не хочу оставлять его наедине с Майей, но я должен.
Я подкрадываюсь к ней, прежде чем запрыгнуть в свою машину.
– Держись подальше от моего отца. Он подлый кусок дерьма.
Ее глаза расширяются. – Удачи тебе там! – Она получает мое сообщение, ее удаляющаяся фигура утешает меня, когда я сажусь в свою машину.
🏁 🏁 🏁
Рука Майи гладит мою грудь. Мы решили остаться сегодня в номере и не посещать никаких спонсорских мероприятий. Никаких потерь. Она пишет Санти о том, что плохо себя чувствует, пока я говорю парням, что у меня болит голова.
– Я не думаю, что все закончится хорошо. Я всегда думала, что он плохой парень... но это не так. А теперь они его убили.
Под ним она подразумевает Боба из сериала «Очень странные дела». Ее слезы намочили мою рубашку.
Вау, она действительно увлечена сериалами.
– Ты всегда плачешь во время грустных сцен? – Я обнимаю ее. Это мило, даже трогательно. Но я не хочу, чтобы она плакала из-за чего-то ненастоящего.
– У меня много чувств. Ладно? – Ее глаза блестят, когда она смотрит на меня. Я нежно целую ее в лоб, и ее вздох заставляет меня ухмыльнуться.
А по телевизору продолжается действие. Майя откидывает голову назад, с нетерпением ожидая следующей части.
Я усвоил урок. Когда говорят «Netflix and Chill», имеют в виду, что нужно выбрать самое скучное шоу, потому что любой другой выбор означает отсутствие секса, отсутствие перепихона.
Я попала в ловушку «Очень странных дел». Майя отбрасывает мою руку всякий раз, когда я пытаюсь что-то предпринять.
– Тебе нужно перестать вздыхать каждый раз, когда на экране появляется Стив. Эта влюбленность вышла из-под контроля.
Мое сердце разрывается от ее смеха. Странное чувство, к которому я привык, когда нахожусь рядом с Майей, похоже на то, как мой член становится твердым, когда она оказывается рядом со мной.
– Я ничего не могу с этим поделать. Эти волосы, его навыки няни. Даже его личность. Вздох.
Как пали могущественные, ревнуя к телевизионному персонажу. – Я умею сидеть с детьми. И мои волосы определенно лучше. Личность? Я очень надеюсь, что моя будет лучше, ведь я реальный человек. И я старше, мудрее. Я могу надрать задницу бейсбольной битой. – Я сгибаю руки вокруг нее для большей убедительности.