Она вырывает меня из моих мыслей. – А если я буду возражать?
Дерьмо. Забыл, что я задал ей вопрос. – Тогда я, наверное, все равно присел бы здесь. – Я широко улыбаюсь ей, наслаждаясь ее быстрым языком.
– Хорошо, продолжай. – Она тихо вздыхает и машет рукой в сторону пустой кабинки перед ней.
Не нужно повторять дважды. Я устраиваюсь на сиденье, поправляя брюки, потому что мой полу-стояк давит на молнию. Мое горло приветствует жжение от глотка виски. Немного жидкого мужества, чтобы пройти через этот разговор, не флиртуя с ней.
– Я хотел извиниться за то, что произошло ранее, потому что я не должен был намекать на что-то подобное. Я не горжусь собой за то, что сказал.
Карие глаза задерживаются на моем лице, когда она оценивает мою искренность. Я снова смотрю на нее, потому что меня все еще охватывает шок от того, как она обезоруживает меня. Ее костная структура добавляет ей очарования, наряду с полными красными губами, длинными ресницами и прямыми белыми зубами. У нее поразительно экзотический вид – испанское наследие, очевидное по ее темным волосам, загорелой коже и намеку на акцент.
Моя голова взлетает. Я представляю, как ее красные губы обхватывают мой член, когда она отсасывает мне, ее помада помечает меня, в то время как мои руки тянут ее за волосы. Не могу сдержать свой сексуальный аппетит, когда трахаюсь, как гоняюсь – дико, рискованно и часто. Виноват прилив адреналина или ощущение себя богом за рулем.
– Все нормально. – Ее ровный голос говорит мне об обратном. Нормально – это женский эквивалент фугаса, потому что вы абсолютно не представляете, когда и где это дерьмо взорвется.
– Это не так, и я больше не хочу тебя раздражать. Честно. Я хочу оставить это в прошлом и сказать, что сожалею о том, что намекнул на то, что ты спишь со своим братом. – Я сдерживаю желание съежиться от собственной глупости.
– Считай, что с этим разобрались. Извинения приняты. – Она теребит соломинку своего напитка.
– Что ты здесь делаешь со своим братом? – Я делаю еще глоток виски, холодная жидкость скользит по моему языку.
– На самом деле я следую за ним весь этот год. – Она наклоняет голову в мою сторону.
Великолепно. Она проведет с нами десять месяцев, а я уже облажался.
– Тогда ты будешь посещать много гонок. Ты фанатка?
Легкая улыбка тронула ее губы. – Мои выходные, когда я росла, включали в себя повсюду следовать за братом. Гонки на картинге, настоящие гонки, все этапы Формулы. У него есть талант. – Она смотрит на свои руки. – Конечно, я рада присоединиться к нему, потому что горжусь тем, как далеко он продвинулся. Новая машина, команда и все остальное. – Она смотрит на меня, ее глаза блестят в тусклом свете бара, в то время как ее губы борются с улыбкой.
Я ухмыляюсь ей. – Он будет в надежных руках с оборудованием и инженерами. Машины «Бандини» – самые лучшие. Есть причина, по которой это самая востребованная команда, так что это даст ему преимущество. Но ему все равно придется иметь дело со мной.
Звук ее мягкого смеха пробуждает что-то внутри меня.
– Как ты держишь свое эго в узде?
– Я не держу, – моя улыбка становится шире.
Она закатывает глаза, и черт меня побери, если это меня не заводит. Ее тонкие черты манят меня, соблазняя подойти поближе, чтобы проверить ее и взглянуть на ее грудь. Но я останавливаю себя, потому что у меня есть ограничение в один грязный ход в день. Не могу поверить, что я намекнул на то, что она спит со своим братом. Я теряю хватку.
– Тебе нужен кто-то, кто тебя обуздает, – ее щеки приобретают красивый розовый оттенок, прежде чем она качает головой. – То есть, не я, но всегда хорошо быть под присмотром. – Она заправляет выбившийся локон за ухо.
– Быть под присмотром скучно. Я не гоняю на машинах со скоростью двести миль в час, чтобы оставаться скучным.
Ее губы поджаты, а брови сведены вместе. – Быть под присмотром не скучно. Это осознание того, что, когда все это, – она машет руками вокруг нас, – закончится, в конце концов, у тебя все еще будут люди, которые будут рядом с тобой. Хорошие люди, скромные, потому что никто не хочет болтаться вокруг мудака.