Наконец меня усадили в кресле так, чтобы показать результат — ну да, это был я, только бледный и исхудавший, и взгляд, наверно, слишком пристальный, а под подбородком мешочком обвисла кожа. С возвращением, Говард Уэйкфилд, человек системы. Для одного дня впечатлений достаточно.
Вечером в непривычном облачении я повертелся вокруг дома, чтобы выяснить, не стряслось ли чего. Может, Дирк Ричардсон притащил с собой нового визитера, мирового судью, к примеру? Однако все было тихо. Никаких чужих машин у дома. Жена за туалетным столиком в полуобнаженном виде, как бы вопреки зимним холодам. Играла музыка, ее любимый Шуберт, которым она донимала меня, когда мы еще только начали встречаться. Звучал один из «Экспромтов» в исполнении Дину Липатти, вернувший меня в те времена, когда эта мелодия еще нас связывала. Я испугался, что сейчас расплачусь, и сбежал на чердак.
На следующее утро внизу раскрылись ворота, и я увидел, как Диана выкатила из гаража внедорожник и усадила в него девочек. Все ясно — рождественский рейд по магазинам. Сейчас они поедут в торговый центр. Там же потом перекусят. Обождав несколько минут, я взял ключи от машины, спустился в гараж и завел свой «БМВ». Мотор заработал моментально.
До меня доходили слухи, что за прошедшие годы Дирк сколотил приличное состояние. Оно и понятно: мой бывший друг занимался страхованием рисков по фьючерсным сделкам, его имя мелькало в деловой прессе.
Удивительно, что я не разучился водить машину; и самый короткий путь к шоссе на Нью-Йорк я тоже помнил. Через час перед глазами вырос город, и на меня обрушился хаос звуков, исходивших от людских особей, непрерывным потоком движущихся по каньонам среди высоток с целью завоевать этот колосс. Люди были и под землей, в грохочущих поездах метро, и над головой, на высоте сорока-пятидесяти этажей. Я был оглушен и потрясен. Мне стоило больших усилий вспомнить, что требуется делать на въезде в подземный гараж.
Неужели я действительно проработал в этом городе большую часть жизни? И буду вынужден снова здесь работать?
Магазин мужской одежды на Мэдисон-авеню был на месте, и продавец в отделе костюмов словно только меня и ждал. Поскольку, прежде чем явиться сюда, я побрился и более-менее прилично оделся в «Гудвиле», меня не остановили на входе. Продавец приветственно кивнул. «Прошу вас», — сказал он.
Тем же вечером, припарковав «БМВ» у соседнего дома и не поленившись взобраться на чердак за портфелем, я подошел к двери своего дома, одетый в черное кашемировое пальто, костюм в тонкую полоску поверх сорочки с твердым воротничком фирмы «Тернбул и Ассер», в строгом шелковом галстуке от Армани, подтяжках расцветки американского флага и лайковых туфлях английской марки «Коул Хаан», и… повернул ключ в замке.
В доме во всех комнатах горел свет. Из столовой доносились голоса — там наряжали елку.
— Привет! — заорал я. — Я дома!
«… соединять зримое и незримое, прошлое и настоящее…»
Беседу вел 25 сентября 2008 года Аллен Вайнстайн, глава федерального архивного управления США, в здании Национальных архивов США.
© Е. Домбаян. Перевод, 2011
Печатается с небольшими сокращениями.
Аллен Вайнстайн. Мы счастливы, что сегодня у нас в гостях один из лучших писателей нашей страны, один из лучших писателей мира. Думаю, большинство присутствующих знакомы, по крайней мере, с десятком книг этого автора и, разумеется, с последней из опубликованных — выдающимся романом «Марш».[3] Благодарю вас, сэр, за участие в нашей программе.
Итак, Эдгару Лоуренсу Доктороу достало ума появиться на свет в Нью-Йорке и жить в Бронксе. Нужно ли еще что-нибудь добавлять? (Смех в зале.) Он американец во втором поколении. Отец любил читать Эдгара Аллана По. Отсюда, как я понимаю, ваше имя Эдгар?
Эдгар Л. Доктороу. Хотите поговорить о моих юных годах?
А. В. Именно.
Э. Л. Д. Ну что вам сказать? Ребенок был предоставлен самому себе. Я все время читал, а в доме у нас постоянно звучала музыка. Мама — пианистка, отец — владелец музыкального магазина. Он был отчасти и музыковед, а магазин продержался в годы Великой депрессии, но в 1940 году отец его потерял. Дома всегда было много книг и много музыки, но мало денег. Мои родители были люди читающие. Я не отклоняюсь от темы?