Сегодня подрастает поколение тех, кто уже не стремится на литературные вечера. У тех, кто постарше, нет ни желания, ни времени ходить даже на похороны некогда любимых писателей. Что же будет, когда будут хоронить последнего поэта? Здесь вспомню слова Евгения Евтушенко, больше востребованного на Западе, чем у себя на родине, и потому ныне преподающего русскую литературу в одном из американских университетов:
Как-то на встрече со студентами один молодой человек задал вопрос: «Можно ли разбогатеть стихами?» В самом вопросе и заложен ответ на другой вопрос, почему молодежь не идет в литературу. Сегодня в нашем деформированном обществе совсем иные ценности, чем, скажем, до восьмидесятых годов прошлого века. Нет престижа литературной деятельности. В республике ежегодно проводится очень много конкурсов, фестивалей. Все они вроде бы нужные, важные, каждый из них выполняет свою особую культурную, общественную функцию. И призовые фонды у них солидные. Есть состязания певцов, кураистов, конкурсы танцоров, артистов балета, оперы. Но я не помню, чтобы труд писателя поощрялся так же щедро. Просто, как говорил один киногерой, за державу обидно. За нашу «литературную державу».
Разве их труд менее важный, чем труд деятелей, скажем так, «более публичных» видов искусства? Разве не по произведениям тех же писателей, поэтов на уроках «Родной речи» мы получали первые понятия о Родине, о родной природе, о любви к родной земле? Разве не по творчеству наших мастеров художественного слова мы познавали мир, узнавали о Добре, Красоте и Любви? Разве где-нибудь, какое-нибудь мероприятие в обществе проходит без обращения к литературе, без поэтического слова? Так почему же литература не может быть достойно оценена, а труд писателя достойно вознагражден?
Ведь в основе тех же «более публичных» видов искусства, таких, как балет, опера, музыкальная комедия, не говоря уже о кинематографе, лежит тот же труд мастеров пера. В прежние времена наши писатели занимали лидирующее положение в культуре, являясь инициаторами создания новых опер, балетов, тянули за собой всю национальную духовную культуру. Но в последние десятилетия мы не видим достойных, солидных поэтических произведений, которые могли бы лечь в основу новых оперных, балетных и прочих сценических постановок и тем самым вернуть лидирующее положение литераторов в культуре. А есть ли среди молодых авторов такие таланты, которые могли бы претендовать на роль лидера в общенациональной культуре? Пока у нас не появятся такие лидеры в литературе, наивно рассчитывать на первенствующую роль писателей в национальной культуре.
Обзор литературных сил я начну с тех, кого условно можно назвать писателями, поэтами переходного возраста. Это те, кто по творчеству и по возрасту уже перерастают молодость, но которых почему-то не спешат признать взрослыми. Имена Дамира Шарафутдинова, Гильмана Ишкинина, Салавата Абузарова, Гульназ Кутуевой, Зульфии Ханнановой, Айдара Хусаинова, Ралиса Уразгулова, Александра Леонидова известны читателю уже более десятка лет. Они разные по уровню, по характеру творчества. Но у них много общего. Первое, это то, что они по-настоящему преданы своему призванию, своему таланту. Но для них творчество не является главным занятием в жизни, ибо на сегодняшний день творчеством невозможно обеспечить даже прожиточный минимум. Они только как легенды и слышали, что когда-то и у нас писательским трудом можно было содержать семью, что на гонорар одной книги можно было купить автомобиль.
Моих молодых коллег объединяет и то, что ни один из них не отягощен жилищно-бытовыми проблемами. По одной простой причине – жилья у них попросту нет. Кто-то скажет, что у Акмуллы и Бабича своего угла тоже не было. Но не забудем, господа, что на дворе уже двадцать первый век.
Дамир Шарафутдинов в прошлом году наконец дождался своей второй книги. Второй книги за двадцать лет поэтического творчества. Его книга «Смятение души» показала, что он поэт широкого диапазона. Это и по теме, и по форме его творчества. Его одинаково беспокоит и судьба родной земли, и наступление технократии, и теряющийся в современном мегаполисе человек. Он порой убежденный консерватор в стихосложении, а порой начинает «ломать» и строки, и строфы почище любого авангардиста, отчего, кстати, его поэзия ничуть не страдает.