Nokia, эта информация оказывается совсем не нужна, ведь я итак я. Чтобы быть собой нужно просто быть собой и все. Не нужно быт Робертом. Не нужно быть менеджером. Нужно быть собой. И не нужно об этом думать. Зачем думать о том, кто ты есть, если это и так ты. Я сейчас, конечно, вам не смогу всего этого объяснить. Это просто невозможно. Это просто такое состояние, когда ты есть ты. Мы сейчас этого не ощущаем, потому что мы теряем себя. И я тогда так отчетливо это понял, что меня это просто потрясло. И я стал плакать, а потом смеяться. Я и плакал, и смеялся одновременно. Потому что, с одной стороны, я понимал, сколько всего было лишнего в моей жизни, а с другой стороны, мне было так жаль всех нас, людей, что мы живем в какой-то странной иллюзии. Что мы себя считаем каким-то бизнесменами, или таксистами, или дизайнерами, или еще кем-то, но только не собой. И вот я в первый раз в жизни, в 41 год, ощутил себя собой. И все это продолжалось какое-то время. И потом была еще одна вещь. Я не могу о ней говорить. Потому что это очень личное. Скажу только, что это был самый настоящий контакт с этой штукой. Я не могу об этом рассказывать, ладно? Ну, а потом я потерял сознание. Я отключился. Потому что когда я очнулся, я лежал на полу, было уже ранее утро, то есть я всю ночь так пролежал. Ну, и все исчезло, разумеется. Но и самое обидное то, что и ощущение незнания тоже исчезло. Я снова все знал. Я снова был взрослым Робертом Эвансом топ-менеджером компании Nokia. Но все-таки кое-что изменилось. Изменилось мое отношение к работе. Я думаю, изменилось в целом мое отношение к жизни, но я это наиболее четко ощущаю на примере своей работы. Но это уже другой разговор. Простите. Давайте сделаем перерыв. А потом продолжим. Хотя мне, собственно, больше и рассказывать-то не о чем. Ну, я могу еще рассказать о летающей тарелке и высоких гуманоидах с узкими головами. Но после перерыва, о’кей? Минут двадцать пять, о'кей?