Мбида молча хлопнул ладонью о подставленную пятерню Ватсона и решительно провозгласил:
– К чертям предчувствия! Сегодня возвращаемся все!
Перед снижением Пир проверил экипировку. «Лигерт». Запасные обоймы. Гранаты. Датчики шлема. Резервная батарея. Вроде, все.
– Снижаемся! – сообщил по внутренней связи Валерка Смолянинов. – Готовьтесь, головорезы!
– Готовы, – с легкой досадой ответил Паллистер, пристегивая «Лигерт» к ранцу на спине. Ранцы составляли с боевыми комбезами одно целое и не снимались. Эдакий карман на спине – ни дать, ни взять.
«Рейнджер» ухнул вниз. Сегодня снижались почему-то стремительнее обычного, почти падали. Из-за темноты, что ли? Пир знал, что «Рейнджер» вели со станций слежения на земле и с вертолетов, висящих над оцепленным районом. Тарелка приземлилась рядом с небольшой деревушкой, вдалеке за близким ночным горизонтом мерцали огни Гетеборга.
– Заходим на цель. Вижу колпак, – донесся голос второго пилота. Точнее, первого, потому что вторым пилотом «Рейнджера» значился Валерка Смолянинов.
Глаза заволокло туманом, когда прокалывали колпак защитного поля. Касание. Шелест сервомоторов трапа. Снаружи – плотная, как холодец, тьма.
– Пошли! – скомандовал Паллистер и кошкой скользнул во тьму. Олаэча шагнул на трап, потом в сторону и пропал из поля зрения. Пир машинально включил ноктовизор и сомкнул пальцы на цевье «Лигерта». Вперед!
Окружающее казалось зеленоватым, видно было шагов на двадцать-двадцать пять; все, что располагалось дальше, тонуло в непроглядной мгле. Под ногами лежало поле, засаженное чем-то вроде люцерны.
«Какая люцерна в январе?» – подумал Пир совершенно не к месту.
Слева темнели смутно очерченные строения. Паллистер, оглядевшись по возникшей привычке у шасси «Рейнджера» и никого не обнаружив, скользнул к ближней стене. Мбида как всегда пригнулся и резво протрусил к носу «Рейнджера», огибая домики слева. Олаэча, Ивасаки и Ватсон, рассыпавшись редкой цепью, направились во тьму прочь от замершего в неподвижности самолета. Завадски сунулся было вправо от трапа, но почти сразу влетел в туман защитного поля, поэтому развернулся и поспешил за Паллистером. Пир соскочил с трапа и направился по диагонали, к виднеющемуся невдалеке дому размерами побольше, кажется даже двухэтажному.
Первый этаж был сложен из старого немецкого кирпича и, наверное, помнил еще гитлеровскую оккупацию. Второй надстроили явно позднее, и почему-то сделали это используя лишь дерево. Стекла подслеповатых окошек второго этажа давали на экранчиках ноктовизора тусклые темно-зеленые блики. Вместо дверей внутрь вел широченный проем-арка, хоть грузовиком въезжай. На первом этаже громоздились спрессованные брикеты сена, а у стен пирамидами были сложены полиэтиленовые мешки с фирменным клеймом «ИГ Фарбениндустри». В правом дальнем углу виднелась узкая лестница, круто взбирающаяся вверх. Перил у лестницы не было. Пир прокрался вдоль стены, решив для верности проверить второй этаж.
Паллистер осторожно продвигался между этим же домом, оставляя его справа, и узкими длинными сараями. Впереди, похоже, располагался еще один дом, тоже двухэтажный. Его очертания проступали отчетливее с каждым шагом. Сзади бесшумно ступал Завадски, догоняя.
Не успел Паллистер покинуть узкую щель между стенами, шлем высветил красную точку первой цели.
– Вижу, – тихо подтвердил Завадски и припал к прицелу. Паллистер вскинул лазерный пистолет.
Кто-то стоял на крыше дома, что смутно виднелся впереди. У самого края. И это был не сектоид. Свет от прожекторов «Рейнджера» еле-еле отражался от близко посаженных глаз и выхватывал из сплошной тьмы правый бок и правую руку. Впрочем, ноктовизору и этого было вполне достаточно.
– Это не сектоид! – прошептал Завадски. – Командный, что делать? В зоне посадки оставалось гражданское население?
Ван Торенс отозвался мгновенно:
– По нашим данным – нет. Открывайте огонь, пришельцы скорее всего представлены не одной расой, а несколькими.
Чужак сам развеял сомнения икс-комовцев – он выстрелил из плазменного пистолета.
Сухие хлопки выстрелов Завадского и короткие взвизгивания лазерника слились, но стрелять было неудобно, а Паллистеру – еще и непривычно. Ни Паллистер, ни Завадски не попали. Чужак мгновенно залег, хотя оба ожидали, что он кинется прочь и постарается спуститься в дом.
Из-за дальнего угла запоздало выпустил короткую очередь из своего лазерника Мбида. Может быть, с его точки лежащий на крыше инопланетянин и был виден, хотя вряд ли.
Паллистер сорвал с пояса гранату и активировал ее.
– Держи, отродье! – прошипел, зашвыривая ее на крышу широким крюком, словно баскетболист. Завадски предусмотрительно залег; упал к стене и сам Паллистер. Мбида все видел и спрятался за углом. Глухо ухнул взрыв, и в траву перед домом упало что-то серо-зеленое. Паллистер присмотрелся – это оказалась верхняя часть торса, в общем похожего на человеческий. Обезображенная рука по-прежнему продолжала сжимать плазменный пистолет. Кожа, обожженная взрывом, была оранжевого цвета, кровь – зеленоватой, как у сектоидов. Теперь у Паллистера не осталось ни малейших сомнений: это был враг, вооруженный и опасный враг.
– С почином, – буркнул Завадски поднимаясь. – Это у тебя пятый, да?
Паллистер махнул рукой высунувшемуся из-за угла Мбиде и тот пружинисто понесся по грядкам, приминая прошлогодние полусухие растения.
– Нашли тарелку, – сообщил по связи Олаэча. Она справа от вас, за домами.
В тот же миг знакомо плюнул зеленым плазменный пистолет чужаков. Раз, другой. Олаэча, присевший у брикета с сеном, мгновенно ответил, метя на вспышки, но лазерник вдаль бил плохо, кучности не давая никакой. У деревянной ограды распластался Ватсон и тоже дал очередь из «Лигерта». Но и он промахнулся. Зато Ивасаки, правый в цепи, двумя одиночными снял невидимого пришельца: послышался низкий предсмертный хрип и тихий звук падения – зашелестела сухая трава.
– Браво, Ооно, – похвалил Олаэча и выглянул. Тарелка излучала смутный синеватый свет. Перед ней никого не было.
– Теперь нужно понять где у нее вход, – сказал Ватсон и пополз вперед.
– Я вижу вход, – сообщил Ивасаки спокойно. – Он в правом крыле креста, с торца. Чужак вышел оттуда.
– Ага, понял, – откликнулся Олаэча и тоже пополз вперед.
– Мы обойдем крест слева, может с той стороны кто кроется. Внутрь пока не лезьте, держите вход, – посоветовал Паллистер, пробираясь вдоль стены дома, на котором только что прятался инопланетянин. Мбида уже успел заглянуть внутрь, удостовериться, что там никто больше не прячется, и нагнать Паллистера. Завадски держался чуть правее, ближе к первому дому.
– Пир, ты где? – спросил Паллистер.
– Здесь, – ответил Пир и выпрыгнул со второго этажа у дальнего угла. – Вот она, тарелка. Здесь никого, подтягивайтесь.
Паллистер, Мбида и Завадски подтянулись.
Ивасаки, Ватсон и Олаэча залегли перед входом в тарелку. Люк выглядел совершенно так же, как и на малых кораблях, виденных ранее; по крайней мере никаких различий никто не усмотрел.
– Техника у них, похоже, такая же, как и у головастиков, – заметил Мбида, таращась на безмолвный инопланетный корабль.
– Тут следы, – сказал вдруг японец с прежним ледяным спокойствием. – Из тарелки выходили двое и не возвращались. Полагаю, это те, которых прикончили я и Паллистер.
– Значит, остальные внутри, – заключил Олаэча. – Если там вообще кто-нибудь есть.
– Да уж есть, можешь быть уверен! – прошептал Ватсон. – Гляди, какая здоровая!
Крестообразная тарелка была и впрямь заметно больше предшественниц.
– А следы какие! – изумился Мбида. – Хвост у них, что ли?
– Мне показалось, – сказал Ивасаки, – что у них всего одна нога.
– Одна? – Мбида еще раз поглядел на неясные следы. Ноктовизор рассеивал темноту, но видно было все равно неважно. – Может быть…
Из темноты возник Пир, просеменил вдоль бортов креста. За ним торопился Завадски. Мбида и Паллистер пошли вокруг тарелки, по самой границе поля.