— Это моя пташка, — сказал белобрысый арестант, — она каждый день прилетает сюда и поет. Я кормлю ее дроблеными зернышками кукурузы.
Птичка весело распевала в это радостное утро, как бы утешая несчастных узников тюрьмы в Пиларе. Отсюда им был виден только маленький клочок неба да зелень на горе — все, что олицетворяло для них свободную землю. Негр Пассариньо громко храпел. Мастер Жозе Амаро размышлял о куме Виторино.
Около тюрьмы послышались громкие голоса.
— Полковник, я выполнял свои обязанности.
Это были лейтенант Маурисио и полковник Жозе Паулино.
— Освободите Виторино. Только что Жука отправился на станцию. Он едет в Параибу к президенту. Мы не можем этого так оставить.
— Я уже сказал вам, полковник, что старик оскорбил меня. Меня могут разжаловать, но издеваться над собой я никому не позволю.
Разговор происходил у входа в тюрьму. Виторино кричал, стуча в дверь своей камеры. Лейтенант распорядился:
— Зезиньо, выпусти старика!
Открыли дверь, и на пороге появился Виторино, глаз у него заплыл, лицо в крови.
— Виторино, это я.
— Мне не нужно ничьего покровительства! На моей стороне закон, и этот дерьмовый фурриэл не заставит меня поджать хвост.
Тут он взглянул на улицу и увидел плачущую жену. Он собрался с силами и крикнул ей:
— Нечего меня оплакивать! Я не покойник!
И, хромая, пошел к воротам. Но тут же схватился за косяк, побледнел и свалился, как тюк, на землю, потеряв сознание. Дона Адриана и полковник Жозе Паулино с помощью полицейских отнесли старика в дом писаря Серафима напротив тюрьмы. Очнувшись, он пристально оглядел всех своими близорукими глазами, ощупал себя и слабым голосом спросил:
— Где мой кинжал?
Старая Адриана смазывала уксусом кровоточащие раны.
— Эти подлые кабры мне заплатят!
Полковник Жозе Паулино направился к командору Наполеону, чтобы выразить ему свое возмущение. Он послал сына к президенту с ходатайством, чтобы тот взял на себя шефство над Пиларом. Другие заключенные тоже должны быть освобождены.
— Жозе Амаро, может быть, и заслуживает тюрьмы. Он груб и дерзок. Но поступить так с бедным Виторино…
Послышались звуки корнета.
— Этот лейтенант не может дальше оставаться на своем посту!
Отряд покинул охваченный страхом поселок. Полицейские с карабинами за спиной шагали по улице под командой лейтенанта; они были в сандалиях, с платками, повязанными на шее.
— Я велел Жуке поехать в столицу и добиться прекращения безобразий. Я не желаю больше мириться с этим лейтенантом.
Зашел судья, чтобы показать написанный им протест, с которым он собирался обратиться в столицу. Он не хочет вмешиваться в политику, но все это происходит лишь потому, что правительство не относится с должным уважением к правосудию. Все замолчали.
— Я прошу немедленно запротоколировать все оскорбительные слова и действия, которые были допущены в отношении капитана Виторино. Это нельзя так оставить.
Между тем Виторино, находившийся в доме писаря Серафима, пришел в себя. И вид его был агрессивен. Он говорил так, точно враг находится в двух шагах от него. Завидев судью, он хотел было подняться, но не смог.
— Добрый день, капитан, лежите, лежите. Я только что беседовал с полковником Жозе Паулино.
— И что же, доктор, сказал вам этот трус?
— Полковник возмущен, он не намерен этого так оставлять. Доктор Жука отправился в город требовать от правительства гарантий.
— Гарантий? Мне не нужны никакие гарантии правительства, доктор Самуэл.
— Виторино, дай сказать доктору.
— Заткнись, жена!
Писарь Серафим помогал доне Адриане.
— Капитан Виторино, каждый человек нуждается в гарантиях.
— Я знаю. Но я не желаю ни о чем просить правительство, эту свору болтунов!
— Капитан, я пришел сюда, чтобы начать расследование. Раз полиция не шевелится, я сам позабочусь об этом. Нам нужно как можно скорее и точнее установить состав преступления.
— Состав преступления? В отношении кого, доктор Самуэл?
— В отношении вас.
— Меня? Вы ошибаетесь. Капитан Виторино Карнейро да Кунья не потерпевший. Я только хочу, чтобы мне вернули мой кинжал. Это оружие подарил мне старый доктор Жоакин из Пау-Амарело. Я им очень дорожу.