Две пары золотых глаз прожгли его насквозь.
— Вы родились в Народе Огня? — задумчиво спросил Муши.
— В колониях, — кивнул Хьёдзин. — При желании, здесь можно выжить. Просто не высовывайтесь и позвольте Амае помочь вам.
Муши склонил голову набок и взглянул на Амаю.
— Как?
— Я не могу вам сказать, потому что не уверена, что об этом не узнают Дай Ли, — откровенно ответила целительница. — Всё, о чем я прошу, это довериться мне.
— Серьезная просьба, — тихо отозвался Муши и кивнул. — Что нам делать?
— Дядя, не надо! — запротестовал Ли.
— Иногда приходиться совершать прыжок веры, — Муши мягко пожал плечо племянника и бросил на Амаю ровный взгляд золотых глаз. — Начнем?
«Да, вера, — с иронией подумал Хьёдзин. — Но ты все же оставляешь парню возможность для бегства, если что-то пойдет не так». Духи, через что прошли эти двое, что так беззаветно верят друг другу?
«Они дошли сюда. Что бы там ни было, дело было дрянь».
Амая встала, взмахом руки призвала шар воды из кувшина, помяла её пальцами, пока вода не стала совершенно прозрачной.
— Закройте глаза. Это тонкая техника.
Хьёдзин усилием воли заставил себя стоять тихо и спокойно, пока Амая положила объятые сияющей водой руки на лоб Муши. Прошло много лет, но стражник всё ещё помнил, как это было, когда прохладная вода просочилась в каждый угол и щелочку его личности… И осторожно, бережно сняла с него тонкую, как папиросная бумага, маску. Измененную.
«Это Хьёдзин», — раздался не-вполне-голос в его мозгу. — «Пусть он станет твоим мечом и щитом. Невинный гражданин Царства Земли. Позволь ему дышать. Позволь ему быть».
Он носил Хьёдзина как вторую кожу так давно, что было трудно вспомнить, что он был кем-то другим. Здесь был его дом. Здесь был его народ.
«Но первые несколько дней… было тяжело. Надеюсь, Муши столь же хладнокровен, как выглядит».
Амая отняла руки, и Муши слегка вздрогнул.
— Весьма любопытная техника, — задумчиво пробормотал он, сидя с закрытыми глазами. Он слегка нахмурился, развел руки на ширину плеч, опустил, заставив волнообразное движение пробежать от ладони к ладони и обратно. — О, никакой блокады. Энергия лишь немного нарушена.
— Вы можете это чувствовать? — брови Амаи полезли на лоб. — Это влияние воды. Оно успокоится через день или два, когда ваша чи адаптируется.
— Хм-м, и что конкретно это значит?
Хьёдзин продолжал хмуриться. Амая обычно не объясняла этого до тех пор, пока в комнате оставались те, кто не прошел обработку.
«Она пытается успокоить парня. Надеюсь, это сработает».
— Это значит то, что значит, — просто ответила Амая. — Исцеление затрагивает дух так же, как и тело. Я попросила воду принять вас. Защитить вас. И я попросила вашу энергию принять это. — Она улыбнулась, вспоминая. — Я встретила… интересного учителя, когда путешествовала с Севера. Никогда не думала, что стану применять этот дар, чтобы помочь людям из Народа Огня. Но вы бежите от войны. Как я могу отказать в помощи тем, кто до тошноты устал от всех этих смертей?
Муши склонил голову.
— Мы благодарны вам за заботу. — Он моргнул, наконец открыв глаза, и взглянул на Ли. — Племянник…
Парень взорвался.
Хьёдзин ожидал, что он бросится к лестнице, бросится к дао. Духи, он даже — совсем чуть-чуть — ожидал, что он просто застынет с отвисшей челюстью. Впрочем, нет: Ли был слишком напряжен, его стойка была слишком сбалансированной, чтобы он позволил свалившейся беде замедлить себя хоть на миг.
Он не ожидал потока опаляющего пламени, ринувшегося прямо в голову Амаи.
«Ома и Шу, он покоритель огня!»
Несмотря на это, Хьёдзин всё же обхватил мальчишку руками. Он был выше. Старше. Сильнее. Прижми их руки, и большинство покорителей станут беспомощны. Конечно, он наверняка заработает синяки: парень был взбешен, как мокрая карликовая пума, и хотел кого-нибудь убить…
Он так до конца и не понял, что именно случилось дальше. Он помнил врезавшийся ему в лицо затылок, и тычок локтем, и подсечку под колени, проведенную так, что его ноги затряслись, как черепица при землетрясении и… провались всё в логово Ко, парень мог кидать огонь ногами!..
«…Ой-ой-ой».
Но он продержался достаточно, чтобы Муши вмешался с целой серией сложных ударов, которые отвлекли Ли на несколько секунд… пока Амаин дротик с ядом ширшу успел возыметь действие. Хватая ртом воздух, парень обмяк. Не выпуская его из рук, Муши обернулся к целительнице.
— Не желаете объяснить мне, почему мой племянник пытался вас убить?
— Пытался её убить? — проворчал Хьёдзин, стараясь восстановить дыхание и встать на подламывающиеся ноги. Черт, Ли грязно дрался.
— Если бы мой племянник хотел причинить вам вред, Хьёдзин, вы бы уже были мертвы, — заявил Муши.
«Что-что?» Бывший солдат, да. Он мог поверить в то, что Муши учил Ли драться. Но то, что он был уверен, что парень его убьет…
«О, черт, Ли… Но даже Народ Огня не отправляет детей на фронт! Что с ним случилось?»
— Только Амая была его целью, — упорствовал Муши. — Почему?
Вздохнув, она обратила водяной шар в замороженную плоскость, создав грубое подобие зеркала.
— Вот почему.
Муши взглянул и замер.
«Я тоже помню это чувство», — подумал Хьёдзин, когда симпатия в нем пересилила даже шок и синяки. — «Когда в первый раз смотришь и видишь зелень вместо золота… Чувство такое, будто мир перевернулся».
Некоторые кричали. Другие плакали. Большую часть Амае приходилось усыплять, чтобы они проспались с этой мыслью. Недаром она всегда держала наготове дротики с ядом ширшу.
Муши был крепкий, как сталь. Он просто взглянул и медленно выдохнул.
— Ясно. — Потом он опустился на колени, уложив на колени неподвижное тело подростка. — Работайте быстро. Моего племянника уже кусала ширшу, и он выработал небольшое сопротивление яду. И внутренний огонь можно использовать для очистки ядов при должной доле упорства. Я не сомневаюсь, что именно этим он и занимается, пока мы говорим.
— Нет, — тихий, почти неслышный от яда, но ясный голос. — Не надо.
— Это наш единственный шанс, племянник, — зеленые глаза смотрели в золотые с отеческой тревогой. — Это не больно…
— Я не могу. Я не хочу! Я не предатель!
Стиснув зубы, Хьёдзин выругался про себя. «Духи. Парень в таком дерьме».
Не просто из Народа Огня, а покоритель огня. Верность, которая заставляла Хьёдзина дергаться, которая пугала и печалила Мейшанг, была частью жизни этого мальчика. В прямом смысле слова.
Предатели Народа Огня умирают. Амая пробовала, но некоторые из её беженцев не выживали. Не не хотели. Не могли. Покоритель огня…
— Жить — это не предательство, племянник! — Муши крепко держал его. — Я мог бы приказать тебе, как твой наставник. Я мог бы приказать тебе, как старший родственник. Но я умоляю тебя! Живи. Живи и построй свою собственную судьбу! — Его голос упал. — Ты нужен мне, племянник. Я не думаю, что смогу пережить потерю ещё одного сына.
— Думал, она убила тебя. Думал… — глаза Ли закрылись, из здорового глаза потекли слезы. — Делайте…
Стоя с водой в руках, Амая заколебалась.
— Ты покоритель огня. Вода твой противоэлемент. Это может убить тебя!
— Меня не убило, — заявил Муши.
«Два покорителя огня?» — ошеломленно подумал Хьёдзин. — «Как? Почему?»
— То, что преследует моего племянника, без сомнений станет его смертью, если вы нам не поможете. У нас нет выбора. — Муши погладил покрытую шрамом щеку. — Не сопротивляйся. Плыви вместе с потоком. Пусть он несет тебя. Вспомни, что ты рассказывал мне о черепахотюленях. Тогда ты нашел путь. Найди его и сейчас. — Он посмотрел на Амаю и кивнул.
С бледным, напряженным лицом, она положила сияющую руку на голову Ли. Хьёдзин затаил дыхание, видя её надежду, её целеустремленность…
И её полнейшее отчаяние, когда сердце Ли остановилось.
========== Глава 9 ==========