— Да, — кивнула головой её мать. — Твой младший брат послужил бы тому доказательством, если бы я не слышала истории моего дедушки. — Мейшанг озабоченно взглянула на дочь. — Здесь нечего стыдиться, но это делает нас другими. Нам нужны лорды. Драконы… не идут на переговоры. Один дракон правит на своей территории, а все остальные, кто живут там, склоняются перед ним. Или перед ней. Иначе происходит сражение, пока проигравший не уйдет или не сдастся. Так говорят истории.
Как карликовые пумы, которых Суин иногда видела на крышах, которые рычали и гнули спины, а иногда даже сцеплялись в вихре зубов и когтей, что часто заканчивалось кровью, но, как правило, не приводило к смерти.
«Как в Агни Кай?»
— Значит, — сказала Суин, пытаясь собрать все факты вместе. — Если бы не было лордов… люди постоянно сражались бы друг с другом?
— Мой дедушка читал истории, записанные моим дальним предком о том времени, когда Народ Огня состоял из воюющих кланов и пиратов, — кивнула головой Мейшанг. — Спроси об этом отца. Он знает о правлении сорок шестого Царя Земли больше любого из нас.
Хорошая идея.
— Но ведь не обязательно с кем-то сражаться, — запротестовала Суин.
Мейшанг замешкалась и вздохнула.
— Суин, ты знаешь, почему Джинхай — твой тихий, застенчивый младший братик — обнял мальчика, которого до этого видел всего один раз?
— Ну, я… — голос Суин затих, когда она задумалась об этом. Ведь это имело смысл, так? С чего бы Джинхаю не доверять Ли? Ли был… Суин рывком вскинула голову и посмотрела на маму.
— От Ли исходит чувство… безопасности. — Что было полной бессмыслицей.
— О, — прошептала Мейшанг, отложила нож и протянула руки, чтобы прижать к себе дочь. — О, моя храбрая малышка, я не знала.
— Мам? — Почему её сердце так бешено стучало, как от испуга и важности, когда мама рассказывала ей о прогулках с мальчиками, и почему нельзя ничего предпринимать, пока не притащишь его домой для встречи с вооруженными до зубов родителями.
— Сильнейший дракон правит, но он и защищает, — взгляд Мейшанг пристально вглядывался в её лицо. — Огонь верен, как и все его дети. В первую очередь твоим родителям, во вторую — твоей семье. Потом ты вольна выбирать, кому отдать свою верность. Но будь осторожна, кому ты её отдашь: разбив её, ты разобьешь себе сердце. — Она опустила глаза, бледная и взволнованная. — Для покорителя огня… отказ от верности означает смерть.
«Это безумие». Но это была правда, Суин чувствовала это. Она скорее умрет, чем причинит вред своим родителям, братьям, сестре. Разве не поэтому она так старалась, укрывая Джинхая? Она скорее умрет…
«Или убьет».
Эта мысль жила внутри неё, грызла её изнутри, с тех самых пор, как Ли рассказал о Джете. Так бы поступила карликовая пума, когда кто-то охотится за её котятами. Она будет шипеть и бить когтями и испробует все другие методы. Но если они не сработают…
— Мамочка, — прошептала Суин, прижимаясь к ней.
— Знаю, милая, знаю, — Мейшанг бережно укачивала её, гладила по голове. — Вот почему я хочу, чтобы ты уделяла внимание занятиям с Ли. Если какой-то ублюдок погонится за тобой или кем-то из нас… Я хочу, чтобы ты была той, кто в конце останется стоять на ногах. Покалечь его, если придется. Убей его, если придется. Живи. — Ещё одно объятие. — И помни, о чем я говорила Джинхаю. Если случится беда, настоящая беда, найди Ли или его дядю. Они Великие Имена, они обязательно защитят тебя.
— Лорд Ли не защитил его, — шмыгнула носом Суин.
— Такого не должно было произойти, — грустно ответила Мейшанг. — Хорошие лорды верны своим людям, даже детям, которые ещё не доросли до того, чтобы… — она будто к месту примерзла.
— Мам? — прошептала Суин.
— О, духи, — выдохнула Мейшанг. — Бедный мальчик, неудивительно, что он уверен, что он… — Она медленно выдохнула и отпустила дочь. — Суин, можешь здесь закончить? Мне надо поговорить с твоим папой.
Суин согласно кивнула.
— Про Ли?
— Про то, что, как я надеялась, мне никогда не придется изучать снова, — отозвалась Мейшанг скорее самой себе. — Про политику.
***
Стук в его дверь прозвучал вполне ожидаемо, даже немного рановато. Тингжэ вздохнул и поставил на стол почти нетронутый бокал вина.
— Заходи.
Мейшанг заметила, что он разложил на столе, и захлопнула дверь, прежде чем покачать головой.
— Знаешь, что с тобой сделают, если поймают с этим?
— Бай исчез, — грустно сказал Тингжэ, перебирая записи своего бывшего студента. — Это всё, что от него осталось. — Он передернул плечами и печально улыбнулся. — Кроме того, все знают, что меня не интересуют текущие события. Откуда подобное может здесь взяться?
— Ах ты, хитрый обманщик! — лицо Мейшанг озарилось улыбкой, согревшей его сердце. — Да тебя хоть сейчас выставляй против Похитителя Лиц!
— Надеюсь, такого не будет, — усмехнулся Тингжэ, потом его лицо посерьезнело. — В чем дело?
— Агни Кай Ли, — Мейшанг поморщилась, — был против его отца.
А, к несчастью, это подходило.
— Как ты узнала?
— Ему было тринадцать. Он не мог быть верен никому, кроме своей семьи. Его дядя здесь. И судя по разговорам о матери, это не могла быть она.
Духи, ему даже в голову не пришла такая возможность. Что за страна учит матерей сражаться?
«Такая, где калечат и изгоняют мальчика тринадцати лет».
Нет, нельзя винить страну за это. А вот Хозяина Огня — другое дело.
«Интересно, винит ли его Ли?»
Мейшанг хмуро смотрела на него, постукивая пальцем по бедру.
— Ты не удивлен.
Да, это была его жена: зоркая, как почтовый ястреб.
— Думаю, я знаю, кто он такой, — просто ответил Тингжэ.
Мейшанг взглянула на вино, к которому он никогда не притрагивался до обеда.
— Всё так плохо?
— Нет, — задумчиво протянул Тингжэ, — всё гораздо хуже. — Он вздохнул. — Прошу заметить, что это просто догадка. Обстоятельства, при которых вышеназванный мальчик получил шрам, очевидно, не предавались широкой огласке, но время совпадает. Если только в том же году Хозяин Огня не изгнал ещё какого-нибудь сына Великого Имени, о котором Баю не удалось узнать. Это одна из последних его находок перед… кхм. — Он вспомнил тот смех, ужасный, душераздирающий, словно мальчик только что осознал, как до неприличия несправедливо устроен мир.
— Тингжэ, — Мейшанг строго взглянула на него. — Почему бы тебе просто не сказать мне?
— Потому что, узнав, снова не знать ты не сможешь, — прямо ответил Тингжэ. Он замешкался и выложил главную правду. — И… я не знаю, что произойдет. Ты назвала его «мой лорд». — Он смущенно опустил голову. — Я не хочу потерять тебя.
— О, Тингжэ, — она взяла его руки в свои, поглаживая огрубевшие от земли пальцы. — Я твоя жена. Ты и дети всегда будете стоять на первом месте. — Она проказливо улыбнулась. — Почему, ты думаешь, мы учим девочек драться? Чтобы, когда мужья и братья выкидывают глупость, они могли защитить детей. Что бы ни сделали их лорды. — Её голос упал. — Я люблю тебя. Ни один лорд этого не изменит.
«Я тоже люблю тебя и должен тебе верить».
— Даже этот?
Мейшанг прочитала запись Бая, остановилась, медленно перечитала ещё раз. Протянула руку и одним глотком проглотила вино, как воду.
— Именно так, — сухо заметил Тингжэ.
Она медленно выдохнула.
— Он сказал, что он здесь вместе с дядей.
— Если Бай прав, у него есть только один, — иронично сказал Тингжэ. — Должен признаться, мысль об этом человеке внутри этих стен обращает мою спину в желе. Что, черт побери, он задумал?
— Ничего, — после долгого раздумья ответила Мейшанг. — Они скрываются, как и все мы.
Тингжэ с сомнением посмотрел на неё.
— Они пришли к Амае, любимый. Человек его положения… Он не был бы здесь, если бы ему было на что надеяться в Народе Огня.
— Человек его положения гораздо скорее вынашивает какие-то далеко идущие планы.
— Здесь? Один? С одним только Ли? Прятаться с помощью покорительницы воды? — Мейшанг окинула его взглядом и покачала головой. — Что более вероятно: заговор или человек, пытающийся спасти племянника, который пришел в единственное место в мире, где они могут скрыться?