Врачи, как всегда, правы
Еще не так давно, друзья, мы с вами с волнением следили за изумительным путешествием отважного англичанина Фрэнсиса Чичестера, который в одиночку на крохотной яхте сумел обогнуть земной шар. Трудности и лишения, которым подвергался пожилой мореплаватель, сделали свое дело — сразу же по возвращении в Плимут Чичестеру на некоторое время пришлось лечь в больницу на исследование. Говорят, услышав приговор врачей, моряк расхохотался. И было от чего, Врачи посоветовали: диетическое питание, полный покой и, желательно, морское путешествие!
№ 12
Обратитесь к Шмидту
Немецкий государственный деятель прошлого века канцлер Бисмарк прославился не только жесткой и воинственной политикой, но и грубостью в отношениях с подчиненными. А власть, которой располагал Бисмарк в Германии к концу своей жизни, была столь велика, что его подчиненными были по сути дела все немцы.
Как-то канцлер занемог и вынужден был обратиться к услугам уважаемого всеми доктора Вассермана.
Оказавшись у постели больного, доктор стал задавать обычные в таких случаях вопросы. Бисмарк отвечал коротко, односложно и, в конце концов, по привычке сказал:
— Потрудитесь поменьше спрашивать, не люблю болтовни!
Врач молча встал и начал собирать инструменты.
— Что это значит? — крикнул Бисмарк.
— Это значит, что вам следовало послать не за мной, а за коллегой Шмидтом, — ответил Вассерман, — он не задает вопросов пациентам, он лечит животных.
В английском парламенте
Известный государственный деятель Великобритании сэр Уинстон Черчилль славился своим красноречием. А уж в парламентских распрях он никому не давал спуску.
Однажды с трибуны парламента на Черчилля очень напала представительница враждебной лейбористской партии леди Асквит.
«Если бы я была вашей женой, — выкрикнула в конце своей речи разъярившаяся политиканша, — я бы насыпала яду вам в чай!»
— Миледи, — мгновенно отозвался со своей скамьи сэр Уинстон, — если бы я был вашим мужем, я бы этот чай выпил не задумываясь!
1968
№ 1
Свидетельство
«Сие дано 1885-го года Января 15-го дня в том, что настоящая пара ботинок на толстых подошвах, невысоких каблуках и с округлыми носками сшита по заказу моему для меня же автором «Войны и мира» графом Львом Николаевичем Толстым, каковую он и принес ко мне вечером 8-го Января сего года и получил за нее с меня 6 рублей. В доказательство полной целесообразности работы я начал носить ботинки со следующего дня. Действительность всего сказанного удостоверяю подписью моей с приложением герба моей печати.
Афанасий Фет (Шеншин)».
Из записок академика Штетлина
Петербургский академик Яков Штетлин заведовал одно время Кунсткамерой (так назывался первый в России музей). Было это при царице Елизавете, дочери Петра Первого. И неудивительно поэтому, что превыше всего в том музее почитались личные вещи покойного царя.
Как-то раз в Кунсткамеру наведался важный сановник из числа приближенных императрицы. Штетлин повел именитого гостя по залам.
— Вот плотничьи, вот чертежные, вот хирургические инструменты, коими с равным искусством пользовался государь Петр Алексеевич… Вот кафтан, ему принадлежавший… А вот его знаменитая трость, иначе — дубинка. Набалдашник, извольте заметить, выточен из слоновой кости…
Знаком руки вельможа прервал академика и, поднеся к глазам платок, промолвил с чувством:
— Друг мой, вы пробуждаете во мне воспоминания юности. В бытность мою во младых летах сия бесценная святыня не раз гуляла у меня по спине.
Уж так совпало
Старинный французский поэт Алексис Пирон имел обыкновение слагать свои трагедии и оды во время прогулок при луне. И вот, в одну из ночей, на темной парижской улочке его схватил полицейский патруль. Стражи порядка, видно, приняли поэта за бродягу.