Согласно графику запасного времени не оставалось и о моему предложению контрольные сроки были изменены: первый
Лист 64
срок указывался 28.01 и второй срок – 12.02.59 г. Эти сроки и занесены в протокол маршрутной комиссии.
С учетом замечаний проект был утвержден маршрутной комиссией, о чем составлен протокол маршрутной комиссии. Он составляется в 3-х экземплярах.
1 экз. протокола остается в делах маршрутной комиссии, один – в ГК по делам физкультуры и 3-й экземпляр перелается через руководителя группы в спортклуб. В данном случае Дятлов получил 3-й экземпляр протокола, но в спортклуб его не сдал, а 1 и 2 экземпляры попали по назначению.
20.02.59 г. мне позвонил т. Уфимцев из ГК физкультуры и попросил, чтобы я ему срочно позвонил. Около 3-3.30 дня я позвонил Уфимцеву и он сразу же мне сказал, что нет группы Дятлова, что контрольный срок у нее 12.02, а они не возвратились. Я сказал ему то, что я знал об этом маршруте, ибо Уфимцев мало себе представлял маршрут. Я также сказал, что маршрут сложный, а группа очень сильная, заблудиться не могла и поэтому положение надо считать сложным.
Я спросил Уфимцева о мерах, которые он уже принял и Уфимцев ответил, что он связывался с работниками института, но там сначала отказывались от той группы, т.к. она якобы сборная, а не институтская, т.е. в ее состав входили Золотарев, Слободин, Кривонищенко, Тибо.
Вопрос Уфимцева сводился к том, что кто же должен начать поиск и кто это должен возглавить. Я сказал Уфимцеву, что организация, которая посылала группу, т.е. УПИ должна срочно начать поиск.
В этот вечер я никуда не поехал, был конец рабочего дня.
Лист 65.
Этот разговор состоялся 20.02.59 г. Утром следующего дня – в субботу в 9 ч. Утра директору завода Чернавину позвонил секретарь Облпрофсовета Чевтаев и попросил, чтобы я к нему приехал по вопросу группы Дятлова.
К Чевтаеву я приехал часов в 11 дня 21.02 и был у него до конца рабочего дня. У Чевтаева было 5-6 руководящих работников Облпрофсовета и я рассказал о группе, маршруте, и подготовленности и т.п. Я сказал, что с группой не могло быть происшествий, связанных с неподготовленностью или недостатками снаряжения. Участники этого совещания проинформировали, что получена информация из Ивделя и Вижая, но сведений о группе не имеется. В институте уже был создан штаб по спасению группы.
Я высказал предположение, что кто-либо из участников мог повредить ногу, и группа выводит участника, замедлив темп движения. Высказывался, что кто-либо из участников похода заболел гриппом и вся группа отсиживается в укромном месте.
Все недоумевали, почему нет документов в Институте, т.е. протокола заседания маршрутной комиссии.
В понедельник 23.02.59 г. в половине дня я позвонил Уфимцеву, который мне сказал, что положительных результатов нет, а институт уже забросил поисковую группу. Я стал после этого звонить в профком института и связался с Вишневским, который в свою очередь уже звонил мне. Вишневский сообщил мне, что результатов никаких нет и попросил меня прибыть в Институт и проконсультировать их по этому вопросу.
Лист 66
В институте я пробыл до 12-ти ночи. В институте мне пришлось все рассказать заново о деталях подготовки группы, о маршруте, о том, что на мой взгляд могло произойти с группой и о моих соображениях по организации поисков.
Институтом уже была послана группа студентов под руководством Слобцова по маршруту группы Дятлова. Из Ивделя сообщили, что обнаружена ночевка Дятлова в среднем течении р. Ауспия, что группа геологов Северной экспедиции идет по следам Дятлова и три группы манси вышли в поиски по маршруту: одна на Ойко-Чакур, другая – вдоль хребта и третья – на Отортен. Руководители Института считали, что больше групп посылать не следует.
Я высказал мнение, что группу надо посылать еще. Лучше, по моему мнению, было послать группу студентов, которая могла дать лучшие результаты. Об этом я позвонил Вишневскому, председателю профкома Слободину и секретарю парткома Заостровскому. В 9 часов они собрались у директора Института. И вызвали меня.
Здесь было решено послать группу альпинистов под руководством студента Гребенника для разведки на г. Ойко-Чакур и последующей встречи их с группой Слобцова. Слобцов должен был идти по хребту с севера от Отортена, а Гребенник должен был идти с юга, т.е. траверсировать хребет.