Я просто поговорю со Смитом, когда он вернётся домой. Скоро он дойдет до того момента, когда, возможно, я смогу переехать в дом, после того, как они закончат его. Затем смогу зарегистрировать его, продать и свалить отсюда. Вернусь домой, где смогу забыть всю эту глупую чушь о доме и Смите, и вернуться к своей нормальной, спокойной жизни. Возможно, я не была бы самой счастливой по возвращении домой, но, по крайней мере, это было нормой, и я знала, чего ожидать.
Я заставила Джея сделать фото Мыши и прислать их мне. Я так скучаю по ней. Если бы кто-нибудь увидел, как я разговариваю с ней, они бы подумали, что я сумасшедшая. Она была моим лучшим другом, несмотря ни на что, и я не могу находиться вдали от неё. Она была моей зоной комфорта. Но сейчас её место занимает Смит.
Система обеспечения безопасности, которая, как я полагала у меня была, перестала работать год назад, когда Нормана освободили досрочно за хорошее поведение. Вот что меня пугает. Я беспокоюсь, что он придёт за мной, вернее, вернётся за мной. Что он хочет отомстить, потому что я дала показания. Что его одержимость никогда не исчезала.
Джей уверяет, что я в безопасности. Норман не только взят на учёт как сексуальный маньяк, но и так как это произошло накануне моего 17-летия, он также упомянут как педофил. Никто не принимал его на работу, и поскольку все в городе знали, что он сделал, он стал изгоем и вынужден был уехать подальше, чтобы жить с дедушкой и бабушкой. Джей продолжает наблюдать за ним и тесно связан с правоохранительными органами там, где живет Норман.
Мой брат всегда защищал меня, но он стал особенно усердно это делать после того, как это произошло, и я так благодарна ему. За возможность опереться на его сильное плечо и за его решимость увидеть человека, который был виновен и должен нести ответственность за свои действия. Но мне так надоело бояться. И так как я не хотела сюда приезжать, я рада, что вышла из зоны комфорта. Потому что я помню, какой была раньше. Счастливой. Беззаботной. Наивной. Я снова хочу быть такой. Хочу влюбиться. Хочу семью. Я хочу чувствовать себя в безопасности.
Но никому не нужна недотёпа вроде меня. Даже если я делаю шаги на пути к становлению более нормальной 22-летней девушки, моё прошлое будет неизменно висеть над моей головой. Я мечтаю о дне, когда не буду думать, что увижу его. Дне, когда воспоминания больше не будут подкрадываться ко мне, как гром среди ясного неба, и препятствовать прогрессу, которого я достигла.
Может быть, однажды я смогу убедить себя. Возможно, когда-нибудь я проснусь и не буду думать дважды, прежде чем покинуть дом. Как вчера, когда я принесла им бутерброды. Я дрожала, когда заказывала «Убер» (прим. американская международная компания из Сан-Франциско, создавшая одноимённое мобильное приложение для поиска, вызова и оплаты такси или частных водителей). Я расплакалась, когда шла к машине одна. Но когда добралась до дома и увидела Смита, я была чертовски горда собой. Это глупо, правда. То, что настолько простая задача является такой большой проблемой. Но это был шаг, которым я вправе гордиться.
Смит заставляет меня хотеть сделать много шагов.
С ним я словно рыба, выброшенная из воды, но есть в нём что-то, отчего мне хочется нырнуть с головой и не выныривать. Хочу утонуть в нём. Я не жду отношений или чего-то ещё, но так как пробуду здесь какое-то время, я подумала… Чёрт, не знаю, о чём я думала. Что мы могли бы, образно говоря, жить как романтичная парочка, и он научит меня, как стать самой собой снова. Он покажет мне всё, что мне необходимо знать о сексе, а затем мы чудесным образом влюбимся друг в друга.
«Боже, Мелли… ты идиотка».
Этого никогда не случится. Ничего больше никогда не произойдет.
Сидя на диване, я смотрю шоу, когда слышу, как открывается дверь гаража. Я встаю и направляюсь к холодильнику, чтобы вытащить ужин, приготовленный для Смита, и положить его в микроволновку. Он проходит прямо, когда его еда заканчивает разогреваться, и я ставлю её на стол.
— Привет. Я приготовила тебе ужин; ты, должно быть, голоден.
Он не смотрит на меня, когда снимает ботинки.
— Как прошёл день?
Вместо ответа он пыхтит… это похоже на маленькую усмешку. Когда выпрямляется, он подходит ко мне и останавливается. Его челюсть сжата, и я наблюдаю за ним, когда он смотрит на меня, затем на тарелку с едой. Он замечает мой свитер, свисающий со стула, своё чистое белье в корзине и вымытые кастрюли, которые сушатся рядом с раковиной.
— Я не голоден.
— Ну ладно, я могу просто оставить это…