Любовь и верность вновь со мной!А в сердце тайное страданье…Озноб черёмухи лесной,Твоё морозное дыханье.
Яблоко
Ты утром ни о чём меня не спросишьИ заспешишь неведомо куда.И яблоко надкушенное бросишьВ тарелку – и исчезнешь навсегда.
Всё это – в безответном и далёком —В том мире, где не помнят ничего.А яблоко ещё исходит сокомОт лёгкого надкуса твоего.
Сентиментальная история
В городе жёлтых акацийИ четырёх площадейТрудно в толпе затеряться,Трудно уйти от людей.
Летом, в нечётные числа,После рабочего дняВозле бродячего циркаТы ожидала меня.
Цирк – балаган полотняный —Странно и весело жил,Клоун, с утра полупьяный,Вовсе меня не смешил.
И, никого не стесняясь,В дальних рядах, в полутьме,Как хорошо ты смеяласьИ прижималась ко мне.
Цирк продолжает скитаться,Стало немного скучнейВ городе жёлтых акацийИ четырёх площадей.
Те же привычные лица,Та же в глазах синева.Кружат над городом птицы.Кругом идёт голова.
Банальный сюжет XX века
Ознобом било утро,И свет летел в поля.И грезилась кому – тоПодводная земля.
«Прощай!» – сказал любимой,Друзьям кивнул: «Привет!»С пропавшей субмаринойИсчез, как в поле свет.
Ту жизнь, почти счастливую,Весь мир почти забыл.И девушку красивуюНикто не полюбил.
Любовью стала небыль —И, может быть, не зря.И грезят тайной НебаПоследние моря.
Усталое молчаньеВ потёмках городских.И встреча, как прощаньеНа пустырях людских.
Но мотылёк несётсяВ горящее окно.И субмарина бьётсяО ледяное дно.
Над красным садом
Красный звон больших колоколовВ золотом дыму над красным садом…И душе давно не надо слов,И любовь, как светлый ангел, – рядом.
Красный сад распахнут вышине.Глохнет в травах тёмный путь окольный…И душа, как облако в огне,Движима волною колокольной.
И без слов душа моя поёт,Забывая беды и страданья,И – с небес любовь земную ждётКрасный сад, не зная увяданья.
«Где первая любовь? Где всемогущий свет?..»
Где первая любовь? Где всемогущий свет?Как одиноко быть самим собою.Как одинок в песке прибрежном след,Отмеченный отпрянувшей волною.
Где поздняя любовь? Друг друга не спасти!..Друг друга поглощают отраженья.И с бешенством сожму пустой песок в горсти,И разожму ладонь в изнеможенье.
Где вечная любовь? Друг друга не узнать…Как тихо в засыпающем затоне…Но что – то ещё хочет рассказатьПоследняя песчинка на ладони.
Северным летом
Эта жизнь, как северное лето,Как осколок льдинки в кулаке.И уходит молодость до светаЛунною дорогой по реке.
А любовь у края белой ночиВсё молчит над берегом одна.И напрасно кто – то там бормочет,Что любовь без старости нужна.
И душа с мечтою молодоюПрозревает дальние века.И нисходят с Севера грядоюВ седине громовой облака.
И дорога лунная пропала,Но не стоит плакать оттого,Что душе и молодости мало,Что любви не надо ничего…
«…И влажный свет, и тёплая весна…»
…И влажный свет, и тёплая весна,
Но образы любви сознанье множит,
Как будто хочет жизнь отдать себя сполна,
Но до конца отдать, увы, не может.
И я сей жизни нынче не судья!
Коль есть любовь, – зачем печаль и старость?
И остаётся так отдать себя, —
Чтоб смерти даже строчки не досталось…
«Меркнут в памяти лица…»
Меркнут в памяти лица,Меркнут годы любви.Эх бы, снова родиться,Где поют соловьи!
Эх бы, снова и сноваЗа июньским дождём,В тайне вечного Слова,Оставаться вдвоём.
И забыть, как безумье,Все земные слова,Чтоб в дыму полнолуньяПела в росах трава.
И спастись в невозможном, —И с последней Весной,В одиночестве Божьем,Жить любовью одной.
Чтоб в краю соловьиномБыли все не одни,Чтоб не меркло в незримомСолнце зримой любви.
Но душа одинока,И в незримом – темно…И спастись раньше срока —Никому не дано.