- Ты идти сможешь?
- Конечно, - покачиваясь, Олаф поднялся. - Я только боком ударился… И ухом. Ничего не слышу с правой стороны.
- Тогда держись слева от меня. Идем, не надо оставаться на берегу, это самая опасное место.
- Кому ты рассказываешь?.. - сотник поудобнее перехватил меч и пошел в лес. - Водяные пауки, они обязательно придут проведать шар.
- Тем лучше, - рассудил Люсьен. - Захотят добраться до твари в нем, сожрут все, вот джеты и не узнают, куда мы долетели.
- Мы его даже не видели, - на миг остановился Олаф. - Ладно, что ж теперь… Кто-то есть там, на ветвях.
- Паук, я его вижу. Обойдем.
Напрягая слух и зрение, беглецы пробирались по ночному лесу. Повсюду, в очень слабом свете наконец-то появившихся звезд, они видели темные силуэты. Петляя из стороны в сторону, почти не разговаривая, воины наконец вышли на большую поляну.
- Ох, дети Фольша! - сотник едва не провалился в чью-то нору. - Стой на месте. Так, здесь еще одна… Большие твари, надо отойти.
- Это муравьи, - успокоил его стражник. - Слышишь шуршание? Стражники, друзья мои, зашевелились. Мы тихонечко постоим, они и успокоятся. Не надо нам сейчас дальше идти, Олаф, только беду найдем.
- До утра здесь стоять? - поежился сотник, ощупывая окровавленное ухо.
- А много ли осталось? Постоим. У меня в карманах лепешки есть, я запасся еще утром, на всякий случай.
- Давай, - легко согласился Олаф. - С тобой не пропадешь.
Некоторое время они не спеша жевали. Муравьи, даже самые злые и крупные, не слишком опасные твари. Сидят ночью в своем доме, и вылезут только в случае наводнения или пожара, спасать яйца. Придет хищник, станет разрывать входы в муравейник - выбегут стражники, не щадя своей жизни набросятся на врага. Даже шатровики, почти такие же могучие твари, как смертоносцы, не решатся принять такой бой.
- Думаю, черные, - переминаясь, предположил Люсьен. - Ходы маленькие, и весь город под землей.
- Да я в них не очень-то разбираюсь. Ясно, что не степные, у тех дома с улей высотой.
- Тебе не жаль Стаса?
- А с чего его жалеть? - искренне удивился сотник. - Вот полети он с нами - не дотянули бы до берега, не соврала Сильда. Тогда было бы Стаса жалко, да и нас тоже.
- Надо его вытаскивать от джетов, - твердо сказал Люсьен. - Ведь твой Повелитель не успокоится, пока не перебьет это отродье. Нехорошо получится, если Стас погибнет. На нашей совести будет.
- Он вообще на моей совести, - признал Олаф. - Спас меня на реке Хлоя, когда я совсем уж тонуть собрался. А потом я его через степь в Чивья доставил - тоже считай что спас, он же как ребенок, сытого скорпиона не обойдет. Теперь по крайней мере он в больше безопасности, чем мы. На какое-то время…
Они опять помолчали. Шуршание вокруг окончательно стихло, тогда сперва сотник, потом и Люсьен осторожно присели. На окружавших поляну деревьях не было заметно никакого движения, лес выглядел совершенно безопасным.
- Что там, как ты думаешь?
- Где? - не понял Люсьен, озираясь.
- Наверху.
Стражник посмотрел на приятеля, потом задрал голову. Звезды, такие же, как и по ту сторону гор, светили все ярче, будто прожигая лучами облака.
- Я ничего не вижу. Но если полетят смертоносцы, то меня заметят, я ведь не умею скрытничать, как ты.
- Звезды. Я про них. Что там?
- Разное говорят, - вздохнул стражник. - Мы пришли в Хаж с севера, когда я был совсем маленьким, вместе с армией Повелителя Ужжутака. Нас поселили в Горный Удел… Все наши сказки - с севера. Говорят, что однажды дети Дня поссорились с Ночью и стреляли в нее из луков. Вот, понаделали дырок… Знаешь такую сказку?
- Нет.
- Северная. Но я почти не помню, в чем там дело… А местные, из Хажа, говорили о пауке Чернолапе. Он так огромен, что стоит над всем миром, и солнце пролетает у него между лап. Звезды - его глаза. Я в детстве очень боялся Чернолапа, не хотел, чтобы он смотрел на меня. Мать говорила, что все южане - дураки.
- У смертоносца десять глаз, почему бы у Чернолапа не было побольше? - пожал плечами Олаф. - Да, эту сказку я знаю. Ее придумали как раз чтобы загонять детей в дом. Был у меня друг… Ха, да ведь ты его знал! Когда мы приехали свататься в Хаж, то есть когда мой господин, покойный Арнольд приехал свататься с принцессе, ныне королеве Тулпан, то Агни был с нами.
- Я помню Агни! Он попал в плен к людям Фольша вместе с Тулпан.
- Да, верно. Он любил читать, везде отыскивал разные древние записи, сам что-то кропал. У него было целое собрание легенд о звездах. Древняя Легенда, которую так не любят смертоносцы, говорит…
- Я слышал о ней! - перебил его стражник. - И, знаешь ли, в паука Чернолапа поверю скорее.
- Да, тяжело представить, что насекомые могли быть меньше людей. Безмозглые, крохотные твари под ногами… Кстати, многие думают, что Древняя Легенда о том, что люди когда-то были огромными. Нет, наоборот: насекомые были маленькими. Ползали по травинкам, так там и сказано.
- Ты читал? - не поверил Люсьен. - С тех пор, как тебя знаю, все время удивляюсь. То ты раскоряками восьмилапых назовешь, то Повелителя Стариком, то… Наши короли сожгли бы этот свиток, и дело с концом.
- Наши бы тоже сожгли, но Агни его королям не показывал, - улыбнулся Олаф.
- Вот поэтому и появляются колдуны Фольша, - хмыкнул стражник. - Начитаются невесть чего, а потом устраивают пожары и восстания.
- Интересная версия, - серьезно кивнул сотник. - Ведь никто толком не знает, откуда берутся колдуны, и почему они имеют такую власть над людьми. Целые города восставали после сотен лет мирной сытой жизни. Но мы отвлеклись… Древняя Легенда говорит, что звезды - солнца, расположенные очень далеко. Что между ними огромное пустое место. Что некогда из этого пустого места прилетел зеленый хвостатый камень и случилась Катастрофа.
- Хвостатый камень, - скептически повторил Люсьен.
- Часть людей, - продолжал Олаф, - улетела туда, на звезды. На какую-то из них.
- Почему не на солнце? Оно ближе.
- Верно… Не знаю, почему, - признался сотник. - Может быть, не на каждой звезде можно жить. Теперь они там, наверху. Смотрят на нас.
Люсьен покрутил головой, словно отыскивая в ночном небе людей. Старые страхи паука Чернолапа проснулись где-то далеко, у самого сердца, зазнобили.
- Ерунда.
- Я вот думаю, - продолжил Олаф, - а что, если они вернутся? На своих кораблях, с могучим оружием, наверняка ядовитым. Ведь они захотят вернуть землю себе. На чьей ты будешь стороне в той войне?
- На стороне Повелителя, конечно. А ты?!
- Я тоже, - вздохнул сотник. - Честь превыше всего. Но тогда ведь не придется нам полетать на этих чудо-кораблях, понимаешь?
- Обойдемся как-нибудь.
- Я летал на стрекозе. То есть под стрекозой… Чудесное ощущение, Люсьен.
- Ты вот недавно снова полетал, - стражнику надоел этот разговор. - И, видать, плохо приземлился. Перестань, а то я больше с тобой никуда не пойду.
- Как же так? Ты должен все знать, ты ведь разведчик королевы Тулпан.
Стражник в ответ только тихо рассмеялся.
- Что смешного? Разве не так?
- Так. Только я не только разведчик, а еще и телохранитель. Угадай, кого Тулпан поручила мне охранять.
- Не собираюсь угадывать, - Олаф даже натужно зевнул. - И вообще, ты скверно справляешься с обязанностями. Когда к костру пришли джеты, ты первым куда-то убежал.
- И вернулся, потому что ты не успел. Вот ты бы за мной не вернулся.
- Действительно…
Олаф задумался. Странно все получается - такой простой человек, как Люсьен, совершенно не стремящийся что-нибудь понять или узнать, куда больше способен на поступок честный и смелый, чем умники. Сотник не вернулся бы. Если нет надежды отбить друга с боем, надо идти за помощью, это так ясно. А стражник вышел из темноты просто потому, что его королева приказала ему быть рядом с Олафом.
Конечно, не было более известного своими подвигами человека в Чивья, чем Олаф-сотник. Но по сути говоря, геройствовали такие люди, как Люсьен, сотник только водил их по Степи, и следил, чтобы они всегда возвращались с победой. Очень много раз, выбирая между славной гибелью и вполне трусливым отступлением, он всегда выбирал второе. Вот только похвастаться, что гнал Олафа по степи, никто из повстанцев не мог: каратели всегда возвращались в тот момент, когда враги этого менее всего ждали. И наиболее удачные из облав были в то же время наиболее подлыми. Что может быть лучше, чем захватить врага на переправе и перестрелять поклонников Фольша из луков?