— Это самоочевидно.
— Настолько же, на сколько наш интеллект выше интеллекта бедняги Джерри?
— Это не самоочевидно.
— Больше вопросов к свидетелю у меня нет, — объявил Помфри.
Его противникам никак не следовало бы ввязываться в бой. А они ввязались и начали добиваться, чтобы Б’на Крийт уточнил разницу в характере интеллекта людей и антропоидов-работников. Владыка мастерства Б’на доходчиво объяснил, что культурные различия маскируют врожденные различия, если таковые имеются, и что в любом случае и антропоиды, и люди в такой малой степени используют потенциальные возможности своих интеллектов, что пока еще рано решать, какая раса на Третьей Планете станет великой.
Он только-только начал объяснять, что по-настоящему великую расу можно было бы получить путем скрещивания и отбора лучших качеств людей и антропоидов, когда его поспешно остановили, сказав, что больше к нему вопросов нет.
— С разрешения суда, — сказал Помфри, — мне хотелось бы указать, что мы не выдвигали никаких теорий, а просто опровергли утверждение противной стороны, что человека делают человеком определенный облик и определенная степень интеллектуальности. Теперь я прошу снова вызвать истца, чтобы суд мог определить, действительно ли он человек.
— С разрешения высокоученого суда… — адвокаты ответчика совещались с той минуты, как цистерну с Б’на Крийтом вынесли из зала, и теперь заговорил их глава:
— Цель иска, видимо, сводится к тому, чтобы защитить жизнь этой движимости. И продолжать разбирательство нет нужды — ответчик гарантирует, что этой движимости будет дано умереть естественной смертью у ее нынешнего владельца, и предлагает иск отклонить.
— Что скажете вы? — спросил судья у Помфри. Помфри величественно завернулся в свою незримую тогу.
— Мы не просим бездушной благотворительности этой корпорации, мы ищем у суда справедливости. Мы просим, чтобы человеческая сущность Джерри была утверждена законом. Нет, не права голоса, не права иметь собственность, не отмены полицейских правил в отношении всей его группы, но мы настоятельно просим, чтобы суд признал его хотя бы настолько человеком, насколько является человеком аквариумное чудище, которое только что унесли отсюда.
Судья повернулся к Джерри.
— Ты этого хочешь, Джерри?
Джерри тревожно посмотрел на Помфри, а потом сказал:
— Есть, босс.
— Подойди сюда.
— Одну минуту, — глава адвокатской оравы выглядел растерянным. — Я прошу суд учесть, что постановление по этому иску может оказать неблагоприятное воздействие на давно сложившуюся коммерческую практику, необходимую для поддержания экономики…
— Протестую! — Помфри, весь ощетинившись, вскочил на ноги. — В жизни я не сталкивался с более возмутительной попыткой оказать влияние на исход дела. После этого мой досточтимый коллега предложит суду рассмотреть дело об убийстве в зависимости от политической конъюнктуры. Я возражаю…
— Достаточно, — сказал судья, — Это предложение так или иначе во внимание принято не будет. Продолжайте допрос вашего свидетеля.
Помфри поклонился.
— Мы выясняем смысл того странного нечто, которое называется «человеческой сущностью». Мы убедились, что это не вопрос облика, расы, планеты или остроты ума. Поистине определить это невозможно, но вот почувствовать нам дано. От сердца — к сердцу, от духа — к духу, — он обернулся к Джерри.
— Джерри. Ты не споешь судье свою новую песню?
— Ага. — Джерри с тревогой покосился на жужжащие камеры, микрофоны и прочую технику, а потом прочистил горло.
Аплодисменты напугали его до полусмерти, а стук судейского молотка и того больше, но это не имело ни малейшего значения. Вопрос был решен бесповоротно. Джерри доказал, что он — человек.
БЕЗДНА
В Пье-да-Терр[101] с Луны его доставила пассажирская ракета. Неспроста для этого путешествия он выбрал себе фамилию, начинающуюся на букву А: благодаря этому он прошел портовую инспекцию одним из первых и попал к платформе скоростного поезда гораздо раньше остальной массы пассажиров. Войдя в вагон, он тотчас же направился в мужской туалет и заперся в нем.
Быстро надев пояс безопасности и прицепив его крючком к настенным креплениям, он неуклюже перегнулся, чтобы достать из сумки бритву. Неожиданный толчок поезда застал его врасплох, несмотря на пояс безопасности, он стукнулся головой и зло выругался. Выпрямившись, принялся лихорадочно действовать бритвой: и вот уже его усы исчезли, бачки стали заметно короче, он подрезал кончики бровей и зачесал их наверх. Затем он энергично протер полотенцем волосы, удаляя жир, делавший их прилизанными, расческой уложил их свободной волной. Теперь вагон двигался плавно, без толчков, со скоростью трехсот миль в час, и он, освободившись от пояса безопасности, быстро вылез из лунного комбинезона, извлек из сумки твидовый костюм, обычный для землянина и мало подходящий для кондиционированных коридоров Лунной колонии. Надел его. Кеды он заменил ботинками. Метаморфоза свершилась: Джоэль Абнер, путешествующий делец, исчез, а его место занял капитан Джовес Гилид, исследователь и писатель. Это было одно из многих имен, которыми он пользовался. Но, как и другие, оно не было подлинным.
101
Пье-да-Терр — выдуманный Хайнлайном космопорт. Название можно перевести как «Подошва Земли». Французское слово pied имеет значение «нога, ступня, ножка, подножие, основа, подошва горы», но существует выражение «mettre pied a terre» — «высадиться, выйти из вагона».