За время, меньшее, чем ему понадобилось бы для спуска на парашюте, он оказался на амортизирующем покрытии в подвале отеля, не успев даже поразмыслить о том, что лунная гравитация, несомненно, играет скверные шутки с мускулами ног человека.
Гилид вышел из шахты и с деловым видом направился в выбранном наугад направлении: ему сейчас годился любой выход из отеля, и он надеялся найти его в конце концов.
Сначала он забрел в огромную кладовую, потом отыскал грузовую дверь, служащую для загрузки кладовой. Когда он был в тридцати шагах от двери, та закрылась и прозвучал сигнал тревоги. Гилид повернул назад. В одном из бесчисленных коридоров под гигантским отелем он натолкнулся на двух полицейских и постарался проскользнуть мимо них. Но сделать это ему не удалось: один из полицейских пристально взглянул на него и затем схватил за руку:
— Капитан Гилид…
Гилид попытался высвободиться, не выказывая при этом особой ловкости или умения.
— А в чем дело?
— Вы — капитан Гилид?
— А вы — моя тетя Салли. Отпустите руку, коп.
Полицейский пошарил в своем кармане свободной рукой и вытащил записную книжку. Его коллега отодвинулся на несколько шагов и направил на Гилида пистолет.
— Вы — капитан Гилид, — забубнил первый полицейский. — Вы обвиняетесь в уплате фальшивой купюрой в пять кредитов в баре напротив отеля около тринадцати часов сегодняшнего дня.
Вы предупреждены и должны пройти с нами. Советую при этом молчать. Пошли.
«Обвинение может быть истинным, а может быть фальшивкой», — подумал Гилид. Ведь он не проверял внимательно деньги, оказавшиеся в подмененном бумажнике. Но Гилид ничего не имел против того, чтобы его арестовали сейчас, когда при нем уже не было микрофильмов. Находиться в обычном полицейском участке, где ему не придется бороться с кем-то более зловещим, чем жуликоватые полицейские и тучные сержанты, — это будет легким развлечением по сравнению с Мошенником и Компанией, преследующими его. С другой стороны, ситуация выглядела слишком невероятной, разве что полицейские поднимались в его номер, где обнаружили раздетого коридорного, и, выслушав его рассказ, начали поиски.
Второй полицейский держался поодаль, не опуская пистолета, что делало размышления Гилида чисто теоретическими выкладками.
— О’кей, я пойду, — сказал он. — И вам совсем не обязательно так выворачивать мне руки.
Они поднялись в вестибюль и вышли на улицу. Второй полицейский ни на секунду не опускал своей пушки. Гилид расслабился, решив выждать. Около тротуара стояла полицейская машина. Гилид остановился.
— Я пойду пешком, — сказал он. — Полицейский участок сразу же за углом. Я хотел бы быть арестованным в своем районе.
Его зубы лязгнули, когда рукоятка пистолета обрушилась на него, и он упал лицом вперед. Как он оказался в машине, он вспомнить не мог, но когда они вытащили его наружу, он уже мог передвигаться сам, хотя координация движений у него была все еще нарушена.
Когда он окончательно пришел в себя (правда, с провалом в памяти), то обнаружил, что его то ли гонят, то ли волокут по длинному коридору. Затем его втолкнули в какое-то помещение, позади с лязгом закрылась дверь. Гилид выпрямился и огляделся.
— Приветствую, друг, — окликнул его зычный голос, — подтаскивай кресло к очагу.
Гилид сморгнул, пытаясь успокоиться, глубоко вздохнул. Его тренированное тело почти пришло в норму.
Комната, в которую его втолкнули, была камерой, старомодной и примитивной. Передняя часть помещения и дверь были сооружены из стальных прутьев, стены — из бетона. Единственная в камере мебель, длинная деревянная скамья, была занята тем человеком, который заговорил с ним. На вид ему было около пятидесяти лет. У него была внушительная фигура, умное лицо с крупными чертами, выражение которого было явно доброжелательным. Он лежал на спине в расслабленной позе, заложив руки за голову. Гилид узнал его; ему доводилось видеть этого человека и раньше.
— Хелло, доктор Болдуин.
Мужчина принял сидячее положение легким экономным движением.
— Я не доктор Болдуин. То есть я не доктор, хотя меня и зовут Болдуин, — он посмотрел на Гилида. — Но я знаю все, я знаю вас… присутствовал на некоторых ваших лекциях.
Гилид поднял брови.
— Человек будет казаться голым, присутствуя на собрании Общества теоретической физики и не имея докторской степени.