— У его ничего не быть. Просто отобрать оружие у пришелец, и им поразить рука без пальца громил. — В гордом одиночестве отвечала дочка.
— Во истина моя думать, это чудо! — всполошился глава, удивленный рассказом. — Подобно не видеть и не свидетельствовать ни один из беженец. Его тело должен быть застыть без двигаться околдованный! Дочь, твоя права… но нет смысл. Его уже умер. Ваша балбесы не смочь донести его нормально. — Вождь снова наехал на родственников, желая воспользоваться ситуацией и побольше нагнать на них вины.
— Папа не ругаться на братья, думать, не все потерять. Моя помнить, как твоя учить моя на поле битва. Проверять, уйти ли раненый воин в царство духа или находиться тут. Поднести к его нос перышко птица Цыпкера. Если пух зашевелиться, то тело пока не выбрасывать в пропасть. Моя сбегать за перо.
— Нет нужда никуда бегать. Настоящий шаман должен носить его с собой. А его всегда при моя. Если твоя думать, что зверь жить, то проверить и убедиться своя. — Глава порылся в скрытом в шкурах кармане и вынул доисторический диагностический прибор.
Девушка, опасливо приняла редкую белую пушинку. Медленно приблизила к ноздрям Олега и стала об них тереть. Поначалу перо совсем не колыхалось, но потом… человек не выдержал издевательства и так громко чихнул, что «дорогой» инструмент выдернуло из рук испытательницы и унесло в далека.
— Его жить! У наша получиться! — запрыгала от радости эльруска.
— Истина да, мертвый не чихать. Ваша нести его к ручей, обмыть как своя. Моя ждать ваша с его у алтарь. Вождь будет говорить с духи, что наша дальше делать. — Шаман, кряхтя, бросился догонять уносимое сквозняком по тоннелю незаменимое в освидетельствовании трупов перо.
Глава 3
Процессия шла и ругалась на примитивном первобытном диалекте в адрес навязанного Старшим ненавистного, возомнившего себя, не зная кем в иерархии племени, ущербного человека. Просто не слыхано, чтобы дети вождя, почетные члены Рода, знатные охотники и воины должны были нести на себе звероподобного чужака, да еще на помывку. По устоявшимся обычаям любого немощного требовалось безжалостно добить, чтобы тот не расходовал ресурсы становища, а не таскать.
Конечно, против приказа не попрешь. Но можно все выполнить так, чтобы наглядно обозначить свое высокомерное отношение к зарвавшемуся грязному задохлику и, в конце концов, поступить по обычаю.
В отместку злорадно и безжалостно зацепили Беркутовым о все каменные углы и выступы пещеры, в надежде выбить из того остатки жизни. Грубо и презрительно вытащив Олега на белый свет, как личинку жука, понесли к водоему.
Добравшись до глади воды, им показалось мало содеянного, и обиженные задумали очередную злую шутку. Раскачали носилки с большой амплитудой, приговаривая детскую присказку (в художественном переводе нанита, приближенным к стилям земных авторов):
— Лети грязный лепесток в ручье мыться без порток! — а на пике подъема придали ложу мощный встречный импульс… неожиданно прилипшими к жердям руками.
Олег же, как возлежал на носилках, так там и остался. Внезапно возросшая с помощью шутника-симбионта масса его тела по инерции увлекла за собой всех носильщиков. Группа в «полосатых купальниках» (из-за расцветки одежды, скроенной из шкуры тигромена), намертво приклеилась к снаряду. Живописно и красиво полетели следом в ручей.
Веселый заразительный смех сестры, наблюдавшей со стороны, был наградой выступавшим за показательный акробатический номер синхронных прыжков в воду. Она, забыв про осторожность, так громко заливисто хихикала на все окрестности, что наблюдавшие с деревьев за аттракционом скайвенджеры всполошились, и принялись издевательски вторить ей, издавая крики напоминающие ржание.
Это надругательство вызвало зубовный скрежет у подмоченных и нахлебавшихся родственников, едва сумевших оторвать прилипшие ладони от ручек переноски и всплыть. Вся их боевая раскраска, так долго и тщательно наносимая женами, стекла грязными разводами.
Градус ненависти опозоренных к иномирцу подскочил еще выше, пропорционально количеству налипших пиявок-сосальщиков. Теперь он стал врагом номер один, и каждый готов был утопить его лично.
И тут человек снова сумел всех удивить. Первоначально бомбочкой уйдя на дно и подняв фонтан брызг, вместо того, чтобы утонуть (ведь доставать его никто не собирался), незнакомец очнулся и всплыл в стороне. Поднявшись во весь рост, «морской витязь» не спеша, как во сне, вышел на берег и встал перед ошарашенной Лирессиль. Глаза пришельца были открыты, но абсолютно ничего не выражали.