Этот «мятеж и беспорядок» были реализованы как угроза уже против постсоветской России. Кто же создавал из части чеченского населения активного субъекта этой угрозы? Спецслужбы Запада в союзе с антисоветскими «либералами» в России. Один из таких либералов А. Нуйкин с гордостью признается в 1992 г.: «Как политик и публицист, я еще совсем недавно поддерживал каждую акцию, которая подрывала имперскую власть… Мы поддерживали все, что расшатывало ее. И правильно, наверное, делали. А без подключения очень мощных национальных рычагов, взаимных каких-то коллективных интересов ее было не свалить, эту махину» [46].
Это – пример активизации политизированной этничности. Аналогична программа мобилизации антигосударственной активности специфической социальной группы – шахтеров. Здесь тоже действовала смешанная бригада западных специалистов (ученых и профсоюзных работников) с российскими специалистами (учеными и политиками).
Угрозы для СССР замышлялись и воплощались внутри советского общества союзом либеральной интеллигенции с частью номенклатуры и преступного мира – в альянсе со всей «армией холодной войны» Запада. После ликвидации СССР против государства нынешней России действует, в общем, тот же альянс. Его модификация заключается, видимо, в резком сокращении участия бывшей советской номенклатуры (и по убеждениям, и по возрасту) и в резком усилении криминальной компоненты. Однако существенно обновились технологии, расширился состав «субъектов нового типа» (например, террористов и «виртуальных» участников «с того света» в форме потока воспоминаний и политизированных сериалов на исторические темы).
Власть в стремлении «задобрить противника» предоставляет для деятельности этого обновленного альянса режим наибольшего благоприятствования.
3. В союзах субъектов, «генерирующих» угрозы, полезно выделить тех, кто выполняет важную функцию «усыпляющих бдительность». Они очень малыми силами резко снижают способность общества и государства предвидеть, распознавать и оценивать угрозы. Это, как правило, персоны, обладающие авторитетом или высокие должностные лица.
Вот примеры таких действий. В советское время М.С. Горбачев успокаивал доверчивых граждан, которые видели в реформе угрозу их благополучию: «Иные критики наших реформ упирают на неизбежность болезненных явлений в ходе перестройки. Пророчат нам инфляцию, безработицу, рост цен, усиление социального расслоения, то есть то самое, чем так «богат» Запад». При этом в окружении самого Горбачева никто и не сомневался в том, что реформы приведут к «инфляции, безработице, росту цен и усилению социального расслоения». Президент СССР усыплял бдительность общества.
Вот важная операция уже в постсоветской России – дефолт 1998 года. Подготовка к этой операции изучалась специалистами, и последствия могли быть сильно смягчены. В январе 1998 г. в Российском торгово-финансовом союзе был подготовлен, а в апреле разослан в министерства, ведомства и Центральный банк доклад, в котором были с большой точностью предсказаны момент и ход кризиса. Доклад был подготовлен на основе анализа большого объема информации из зарубежных и российских источников. Вывод сводился к тому, что Россия стоит на грани девальвации рубля (вплоть до пятикратной) и накануне обвала фондового рынка.
Этот доклад был нормальным продуктом профессионального «мониторинга экономической ситуации» по заказу госструктур. Но против него сразу были приняты меры. Экс-министр экономики Е. Ясин назвал его «антиутопией», Ясина поддержал А. Чубайс. Начальник департамента ценных бумаг Минфина Белла Златкис 20 мая (!) советовала инвесторам: «Говорю с полной уверенностью: надо покупать ГКО. Их доходность столь высока, что компенсирует возможные риски изменения курсовой стоимости рубля. Кстати, такой же совет могу дать не только частным инвесторам, но и профессиональным участникам фондового рынка» [30] .
Председатель Центробанка С. Дубинин даже призывал «плюнуть в глаза» тем, кто «распускает слухи» о девальвации рубля. А буквально накануне дефолта Ельцин заявлял: «Дефолта не будет!» Заверения о том, что нынешний кризис Россию не затронет и она останется в мире «островком стабильности», мы слышали совсем недавно.