Камни! Светящиеся камни! Из них сложены грубые столбы и расставлены там и сям. Между столбами, поднимавшимися над темной поверхностью воды, насыпи, слепленные из грязи и тростника.
– Рогатые бородавочники! – полушепотом воскликнул Тед.
Да, рогатые бородавочники. Но я никогда не видел таких их поселений.
Обычно они живут уединенно, на одном озере селится одна семья. А здесь я насчитал не менее двадцати насыпей со столбами между ними. Входные отверстия в насыпи-жилища располагались чуть выше воды, темной и неподвижной. Поселение выглядело необитаемым. Оно было настолько необычным, что вызывало во мне беспокойство. На Бельтане нельзя не замечать необычное.
Узкая тропа проходила рядом с одним из столбов, оказавшимся искусственным сооружением, камни которого скреплены той же смесью грязи и растительности, что и жилища животных. Трудно поверить, что это сделали рогатые бородавочники. Но как? У них не хватило бы интеллекта для сооружения такой системы освещения. Я опустился на колени, чтобы осмотреть поверхность земли. Дотронувшись до нее, обнаружил углубления, сгладившиеся за несколько лет. Столбы сделаны из камней покрытия дороги!
Осторожно поглядывая на насыпи-купола, мы продвигались вперед, надеясь уже скоро выйти из болота. Известно, что бородавочники в болотах не живут, хотя любят селиться у воды, и питаются тем, что растет в сухих местах.
В серых предрассветных сумерках мы вышли на твердую землю, оставив позади болото. Флиттера не слышно. Дорога, проведя нас через трясину, неожиданно кончилась еще одной посадочной площадкой. Я осмотрелся в поисках пещеры или какого-нибудь укрытия. Мы падали с ног от усталости и без отдыха далеко не уйдем.
– Вир!
Я повернул голову. Тед указывал на утес впереди.
– Вир! Иопей!
Я тоже увидел его – голова с широким клювом, ярко-оранжевое и белое оперение. Иопей взлетел, упал вниз и, казалось, исчез в скалах. Мы двинулись туда. Гнезда иопея, сделанные из смеси перьев и мха, скрепленные секрецией специальной железы, всегда находятся у входа в пещеру. Гнездо внутри, а сама птица охотится за насекомыми снаружи. Нам повезло, что мы вообще заметили иопея. Если бы не он, нам никогда не найти эту пещеру: вход в нее закрывала нависающая скала. Протиснувшись в узкую щель, мы оказались в полутемной пещере с песчаным полом. Это не лавовая местность, поэтому здесь нет туннелей. Да нам и незачем идти далеко: нас не обнаружит инфраскоп и не выдаст свет фонаря.
Узкий вход напоминал горлышко бутылки. Пещера оказалась очень странным местом. В своих блужданиях по лавовым пещерам мы видели немало необычного, но здесь было кое-что новое.
Пол покрывала густая поросль чисто белой растительности высотой до колена. Она выросла из семян, принесенных иопеями, чьи бормочущие крики у нас над головой напоминали стоны. Некоторые побеги высохли и погибли, другие еще боролись за свою обреченную жизнь. Тед перевел фонарь с этой призрачной растительности на птиц, которые беспокойно зашевелились в гнездах.
С пола послышался другой звук. Тед успел осветить мохнатый зад с пушистым хвостом – ткач-брод. Хвост торчал из громадного гнезда, сплетенного частично из высохших побегов призрачных растений, частично из принесенных снаружи. Вся масса гнезда поднималась до высоты пояса, оно крепилось к дальней стене и было построено не одним поколением бродов.
Характерное травяное плетение кое-где смялось и порвалось, но было ясно, что гнездо по-прежнему обитаемо.
Мы обошли призрачную растительность, гнездо бродов и угол, где гнездились иопеи, – там стены и пол были покрыты неприятно пахнущими пятнами. Нам оставалось узкое пространство, на котором мы и приткнулись.
Фонарь продолжал светить, беспокоя птиц. Мы поели, затем я достал карты и принялся обдумывать план дальнейших действий.
Дежурили мы по очереди, два раза поели. Иопеи постепенно привыкли к нашему обществу и, когда мы выключили фонарь, возобновили свои полеты наружу и обратно. По моим часам прошло уже полтора дня, как мы находились в пещере. Последние часы дались нам с большим трудом: хотелось куда-то идти и что-нибудь делать. Я надеялся, что преследователи отказались от поисков.
Оставаться здесь слишком долго я тоже не хотел: боялся, что они полетят на юг и найдут Батт. Только бы Аннет без нас не попыталась включить коммуникатор! Эта глупость может привести к самым печальным последствиям.
Наконец вслед за иопеями мы выбрались из полутьмы. Пока никаких признаков слежки. В этой местности нелегко выдерживать направление – всюду холмы, поэтому приходилось ориентироваться по компасу на юго-запад.