Мы ехали преимущественно на поездах, я охранял две ясновельможные персоны, никак не поддающиеся на уговоры сменить свой гардероб на что-нибудь попроще, а в ответ получал знания октара, языка, на котором говорила большая часть населения Северной Валты. Дросик, который можно было назвать всеобщим языком относительно его популярности в мире, у местных орков ходил как «внешний» язык, от чего знали его далеко не все. Вообще, если проводить аналогию между Кендрой и Землей, то дросик будет являться неким аналогом английского.
Барджайя, та, что я видел из окна купе, впечатляла. Отнюдь не торжеством технологического прогресса середины 19-го земного века, сколько… своей стандартизацией. Расскажи мне кто-нибудь, что степные кочевники, захватившие власть в «цивилизованном» обществе, смогут сделать его еще цивилизованнее, то я бы просто не поверил. А они смогли. Совершенно типовые вокзалы и дома жилых массивов, идеально выметенные тротуары, здоровое и деловитое население, сплошь одетое практически в то же самое, что и я.
Страна аскетов-трудоголиков-многоженцев.
— Даже на мой взгляд эластийского дикаря, Барджайя — не место для цивилизованного разумного, — содрогнувшись, сообщил я оживленно закивавшим братьям.
— Дикарем я вас, мастер Мадре, никак назвать не могу, — сделал куртуазный ход Владен, скаля идеально белые клыки, — Но ваша правота в данном вопросе абсолютна! Каждый разумный индивидуален, каждый хочет прожить свою жизнь как можно более полно! Клановая порука Барджайи, их обязательное обучение, их многоступенчатое гражданство, где статус каждого подданного зависит от количества детей… причем, заметьте! Заметьте! Детей, доживших до 16 лет! Мы не сможем приспособиться, а шанс сопротивляться — бездарно упущен! Тиран поймал нас в ловушку! Безумно дорогую, безумно сложную, но вопрос получения Барджайей контроля всего континента теперь только вопрос времени!
Меня заинтересовал момент, как простое население Барджайи не сбежало от таких правил еще три сотни лет назад, в чем меня охотно и просветили. В те времена царил махровый феодализм, простолюдины вынуждены были выживать буквально на подножном корме. Приход к власти несклонных к стяжательству кланов, чьи орки хоть и требовали самоотдачи на работе, но при этом позволяли жить сытно и спокойно. Проще говоря, суровый орднунг взял сердца орков будущей конфедерации едой и безопасностью, а публичные казни наиболее обеспеченных членов общества бывших стран послужили искрой, из которой разгорелся пожар будущего патриотизм. Семя культуры завоевателей пало на чрезвычайно благодатную почву.
— Как вы думаете, Виктор, что будет, когда Заир Конн тар Фарагат двинет армии на наши страны? Ответьте мне, прошу, не задумываясь!
— Тут и думать не о чем, — пожимал плечами я, — Вы описали мне нацию-рекордсмена мира по рождаемости. Барджайе нужно лишь временно изменить нормы внутренних конкурсов и экзаменов, чтобы получить мощный приток молодёжи, которую можно поставить под ружье. Население ваших стран Вечному Тирану… просто не нужно. Значит, если я всё правильно понял, это население прекратит быть.
— Именно! — в полный голос выкрикнул Владен, вскакивая с сиденья, — Теперь вы понимаете, в какой мы ситуации?!
— Думаю, что за полгода у вашей семьи вполне получится найти способ перебраться на другой континент, — пожал плечами я, — У меня же получилось, причем из Эласты.
— …но! — попытался что-то добавить высокий орк, но тут же повесил голову, садясь назад с фразой, полной уныния, — Вы правы, мастер Мадре. Надежды нет.
Забавные ребята эти братья. Никак не пойму, то ли они жулики, то ли благородные, то ли всё вместе. В Хайкорте было проще, там мне приходилось общаться либо с нежитью, либо с весьма странными живыми. Подданые Незервилля и их интересы были понятны «от» и «до». Здесь ситуация другая, я даже не уверен, чего именно хотят эти два мутных орка.