- Я знаю, что проект, над которым ты работала, переживает некоторые потрясения, Санни. Тебе не нужно лгать.
- Что?
- Ты работала в Stinton Investment, верно? Компания, в отношении которой в настоящее время ведется расследование по факту мошенничества?
- Как ты узнала?
- Твои социальные сети, - сухо отвечает она.
Мои глаза расширяются. - Ты все еще следишь за моими аккаунтами?
- Я остерегаюсь всех своих конкурентов.
Прилив гордости за то, что Шанья считает меня соперницей, быстро утоляет напоминание о том, что прямо сейчас я далека от того, чтобы победить ее.
- Тебе заплатили? - Спрашивает Шанья.
Я подумываю солгать ей, но в этом нет смысла. Она может сделать один звонок и узнать правду. - Нет.
- Хорошо.
- Хорошо?
- Так у тебя больше шансов согласиться с тем, что я предложу.
- Я слушаю. - Я не могу скрыть надежду в своем голосе. Ничто так не разжигает старый союз, как потенциальная бездомность.
- Мне нужна твоя помощь с клиентом. Они отказываются от любого другого дизайнера, кроме втебя. Какие бы планы мы ни пытались им показать, они настаивают. - В ее голосе слышится нотка раздражения. - Я не хочу терять их бизнес, но я также не хочу передавать их тебе.
- Так это будет по контракту?
- Если тебе интересно. - Она делает паузу. - Я бы заплатила половину твоего гонорара авансом. Я готова распространить это на вас, основываясь на твоей истории.
Моя гордость пытается поднять свою уродливую голову. Она тебе не нужна. Ты можешь сделать это сама. Я победила эту штуку ударом два на четыре. Один взгляд на мой банковский счет - и гордость может взлететь надолго.
- Мне интересно.
- Приходи в офис, и давай обсудим, как мы можем помочь друг другу.
Уже поздний вечер, когда я выезжаю на окраину города, чтобы встретиться с клиентом. Мой GPS останавливает меня перед тихим таунхаусом. Выветрившийся кирпич, стеклянные окна и очаровательная арочная крыша выглядят как из сборника сказок, но больше мне ничего не бросается в глаза.
Сквозь стеклянные панели входной двери я замечаю небольшой вестибюль, заставленный книжными полками, диваном и журнальным столиком. Интересно, кто этот клиент?
Я знаю, что он богат. Сам по себе ценник Шаньи означает, что она работает только с определенным типом клиентов — с теми, для кого деньги являются второстепенной мыслью, потому что они не могут закончиться ни в этой жизни, ни в следующей. Но я также знаю, что гордости Шаньи нет цены, и все же она была готова приползти ко мне за помощью. А это значит, что у этого клиента есть нечто большее, чем просто деньги, которыми можно разбрасываться.
Я открываю дверь, и над моей головой звенит колокольчик. Мелодия намного приятнее, чем я ожидала, и я поднимаю глаза, понимая, что ‘колокольчик’ на самом деле - это переодетые куранты ветра.
Полностью запрокинув голову назад, я внимательно рассматриваю ветряные колокольчики. Стеклянные ножки фиолетового цвета, и солнечный свет пронизывает их именно так, отбрасывая волшебные блики, танцующие на стену.
- Мы заменили колокол давным-давно. Перезвоны ветра стали менее резкими, - говорит голос.
Я поднимаю взгляд и замечаю высокую женщину с острым лицом, обвисшими щеками и приветливой улыбкой. На ней светло-голубой костюм медсестры и удобные кроссовки.
- Привет. - я улыбаюсь ей в ответ своей улыбкой.
- Вы, должно быть, Санни Кетцаль.
- Это я. - Я протягиваю ей руку.
Она берет его. Ее хватка твердая и уверенная. - Могу ли я сказать, что тебе стоило немалых усилий добраться сюда.
- Усилий? - Мои брови поднимаются.
- Компания пыталась обойти меня и продолжала подталкивать ко мне других дизайнеров. Я была ошеломлена, когда узнала, что они отпустили тебя. Кто-то такой же талантливый, как ты? Они что, сумасшедшие?
На моих щеках появляется улыбка. После такого дня приятно слышать комплименты. - Меня не отпустили. Я уволилась, чтобы основать собственную фирму.
- О? Они мне этого не говорили.
- И технически я тоже не должна. - Я подмигиваю. - Так что давай оставим это между нами.
Ее улыбка становится шире. - Спасибо, что пришли так быстро.
- Это показалось мне довольно срочным. - Я выгибаю бровь. Шанья многого не раскрыла. Не то чтобы она когда-либо это делала. Ее философия заключается в том, что клиент не знает, чего он хочет, это знаем только мы. Я больше верю в то, что дом - это отражение его владельца. Это одна из многих причин, по которым я ушла из компании. Там я не могла последовать зову своего сердца.
- Мне понравилось то, что ты сделала с фермой. - Медсестра подпрыгивает на цыпочках, как будто хочет, чтобы я расписалась в ее карманном протекторе. - Босс немного… у него был творческий подход, поэтому он и не подумал бы сделать свой дом таким уютным.
- Я рада, что он удовлетворен.
- Более чем удовлетворен. Не то, чтобы он когда-либо выражал это.
На ум приходит лицо Даррела. Я думаю, что холодность и сварливость - распространенный симптом богатых парней.
Она наклоняет свою голову близко к моей. - Эта просьба будет немного другой. Мы знаем, что обычно вы фотографируете и записываете эти проекты для своего портфолио, но нам придется попросить вас сохранить этот проект в тайне. Обстоятельства немного... напряженные. Мы надеемся, что вы понимаете.
Я выгибаю бровь. - Какую комнату вы хотите, чтобы я спроектировала, чтобы мне пришлось держать это в секрете? - Мой разум начинает представлять жуткие подвалы в стиле подземелий. - Это ведь не незаконно, не так ли?
Я бы не стала потворствовать незаконному поведению при обычных обстоятельствах, но, узнав сегодня утром о Stinton Investment, я бы предпочла установить противоречивые модели в своей гостиной, чем нарушать закон только ради того, чтобы угодить эгоистичному придурку со слишком большими деньгами.
- Я позволю боссу объяснить детали. - Медсестра указывает на закрытую дверь и слегка наклоняет голову. - Кофе?
- Все в порядке, - говорю я, хватаясь за сумочку.
- Само собой.
Я подхожу к двери, готовлю улыбку типа "Я с этим справлюсь" и стучу.
- Войдите, - бурчит мужчина.
Мои пальцы замирают на дверной ручке. Я узнаю голос за дверью. Он резкий. Грубый. Нетерпеливый. И это принадлежит человеку, который регулярно обращается со мной как с городским изгоем.
Моим первым побуждением было бы отступить, но медсестра была совсем рядом и смотрела на меня так, словно я пришла спасти ее разоренный войной родной город и привести их к процветанию. Съежившись внутри, я толкаю дверь и вхожу.
Комната на удивление просторная и светлая, из больших окон открывается вид на группу высоких деревьев. Одно единственное кресло стоит напротив бирюзового дивана в центре комнаты. Стены голые, если не считать абстрактной живописи. Цвета зеленый, кремовый и вкрапления красного. Это изысканно. То, что я бы выбрала сама.
- Санни?
Мой взгляд отворачивается от мебели и натыкается на пару сверкающих изумрудов в оправе, созданной для телевидения, фильмов и, возможно, даже для трона.
- Даррел. - Имя срывается с моих губ с оттенком беспокойства.
- Что ты здесь делаешь? - Его брови сходятся на переносице. Резкие скулы и точеная линия подбородка насмехаются надо мной своей красотой. - У меня нет на это времени. - Он смотрит на часы, поджимая губы еще сильнее, когда я остаюсь на месте. Это самое большее, что он когда-либо говорил мне за все время, что я его знаю. Честно говоря, мне следовало бы стукнуть его по голове своей сумочкой и незаметно убраться отсюда.
Вместо этого я складываю руки вместе. - Что ты здесь делаешь?
- Практикуюсь. - Его глаза пронзают меня насквозь. Как что-то такое красивое может быть таким холодным?
- И я здесь, потому что ты умолял меня прийти.
- Я? - Он фыркает.
- Да, ты.
- Я не умоляю.
Разговор между нами постепенно переходит границы в десять слов. Это означает, что Даррел Хастингс либо пьян, либо находится в состоянии чрезмерного стресса.
Я указываю на него. - Ты поднял большой шум. Отверг всех остальных дизайнеров. У Шаньи чуть не разболелась голова. - Я подхожу к картине. Это действительно красиво. - Я единственная, кому разрешено работать над твоим домом. Ты так и сказала Шанье. - Поворачиваясь, я демонстрирую гордую улыбку. - Итак, я здесь.