Мама хватает мерную палочку, которую я держу за шкафом для посуды в гостиной. Сжимая линейку обеими руками, она медленно приближается к дивану.
Ломаясь под давлением, я бросаюсь к ней. - Мама, подожди!
- Грабитель! - Мама кричит, как банши, и с такой силой опускает линейку на спину Даррела, что великан рушится на пол. - Взломщик! - Еще один удар. На этот раз он распластывается, как раздавленный таракан.
- Мама, прекрати! - Я хватаю ее за руку, чтобы удержать от убийства невинного человека.
Она борется со мной. Черт. Эта женщина сильна для своего возраста. Мне едва удается вырвать у нее линейку.
- Мама, мама. Он не грабитель. Это не так!
Даррел стонет и медленно приподнимается на четвереньках. Зеленые глаза затуманиваются от боли, а губы слегка дрожат. Он прижимает руку к спине, как будто все еще чувствует, как линейка царапает кожу.
Я встречаюсь с ним взглядом. Мне так жаль.
Он быстро моргает и поднимается на ноги, опираясь на спинку дивана.
- Если он не грабитель, что он делает в этом доме? - Мама кричит.
- Он... - Я колеблюсь.
Ее проницательный взгляд останавливается на мне. - Сунита Кетцаль, почему у тебя дома крадется мужчина. Ты что, с ума сошла?
- Здравствуйте, миссис Кетцаль. - Даррел протягивает руку. - Я Даррел Хастингс. И я... - Его взгляд скользит ко мне. - Влюблен в вашу дочь.
Умамы отвисает челюсть.
Затем она хватается за линейку, как будто хочет снова побить Даррела.
- Мама! Мама! - Я обнимаю ее. - Ему еще не пришло время умирать.
- Только Бог знает, когда мы должны уйти. И Он сказал мне, что сегодня день этого панка!
Даррел вздрагивает, но стоит на своем. Впечатляет. Это мужество заслуживает поцелуя. Если он переживет этот день, конечно. Я не собираюсь целовать труп.
- Сунита. - Мама перестает сопротивляться. Я отпускаю ее, все еще не спуская с нее глаз. Ссутулив плечи, она вздергивает нос, как бык, и свирепо смотрит на меня. - Объясни.
- Мама, Даррел - шурин Алистера. Помнишь Алистера? Жениха Кении?
- Да, я его знаю.
- Он… мы… это... - Я бросаю на Даррела испуганный взгляд.
- Мне все равно, что это такое. - Мама указывает на Даррела. - Скажи мне. Это тот человек, о котором ты говорила? Тот, кто бросает тебе вызов? - Ее глаза расширяются. - Тот, у которого двое детей?
- Они... эм... да. - Я съеживаюсь.
Мама хлопает себя ладонью по лбу и стонет. - Ай-яй.
- Они действительно особенные мальчики, мама. Их зовут Бейли и Майкл. Ты не поверишь, какие они умные. Я...
- Хватит. - Мама поднимает руку.
Я еще раз обмениваюсь взглядом с Даррелом.
Он делает шаг вперед. - Миссис Кетцаль, я давно знаю Санни и могу заверить вас, что чувства, которые я испытываю к ней, никогда не исчезнут. Я буду бережно относиться к вашей дочери и буду любить ее всю оставшуюся жизнь. Это обещание.
Мама усмехается и отводит взгляд. - Ты думаешь, обещание что-нибудь значит?
- Я знаю, что мы только что встретились, мэм. Но раз я даю обещание, я выполняю его, несмотря ни на что.
- Моя дочь не будет встречаться с мужчиной, у которого двое детей. У нее вся жизнь впереди. Но у тебя? Ты видишь ее темную кожу, глаза майя и нос майя и думаешь, что ею можно помыкать. Кто-то, кого ты можешь превратить в свою проститутку и няню.
Даррел качает головой. - Мэм, я не думаю, что есть хоть одна живая душа, которая может помыкать Санни.
Мама издает еще одно раздраженное ворчание.
- Она мне дороже, чем вы можете себе представить. - Даррел смотрит на меня с нежностью в глазах. - Она самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал. - Он возвращает свое внимание к маме. - Я действительно не знаю вашей культуры, но я уважаю ее. Я уважаю Санни. Она… мы с мальчиками не просто хотим ее. Она нужна нам. - Его голос становится грубым. - Она - семья.
Я бросаю сердитый взгляд в сторону Даррела.
Мама замолкает. - Я увидела достаточно.
- Подожди. Мам, куда ты идешь? - Я следую за ней, когда она направляется к двери.
- Я собираюсь притвориться, что этого разговора никогда не было. - Она указывает на меня и Даррела.
- Игнорирование этого не изменит фактов, мама.
- Хорошо. Делай по-своему. Встречайся с этим мужчиной сколько хочешь. - Ее глаза темнеют. - Но когда придет время выходить замуж, ты должна выйти замуж за мужчину майя.
ГЛАВА 14
ЧУТЬ НЕ УБИЛИ НА ДОРОГЕ
ДАРРЕЛ
- Это не повредило кожу, - шепчет Санни мне в спину. Она открывает аптечку и достает из нее мазь. - Но она очень красная и... - Она прикасается к моей коже, и я вздрагиваю, - чувствительная к прикосновению.
- Твоя мама на удивление сильная. - Мои слова приглушены подушкой на диване Санни. После того, как миссис Кетцаль обвинила меня в том, что я взломщик, ударила меня по спине буквой закона, а затем объяснила — в недвусмысленных выражениях, — что я не должен долго думать о ее дочери, она выбежала вон.
В последовавшей тишине Санни чопорно исчезла в своей спальне, вернулась с аптечкой первой помощи и велела мне лечь на живот.
Теперь я нюхаю ее духи, застрявшие в голубой подушке с оборками, и разглядываю линейку, которая, вероятно, оставила на мне неизгладимый след. Она лежит на полу, все еще длинная и деревянная. Я удивлен, что эта штука не сломалась пополам со всей силой, которую использовала миссис Кетцаль.
- Мне так жаль. - Санни выдавливает бальзам на кончики своих смуглых пальцев.
- Не извиняйся. Мне следовало спрятаться получше или выйти через заднюю дверь. - В тот момент, когда Санни жестом показывала мне, чтобы я убирался с глаз долой, я обнаружил два потенциальных укрытия — это был либо диван, либо прозрачные белые занавески.
Поскольку я крупный парень и, к сожалению, не умею маскироваться, занавески не подошли. Но с диваном тоже не получилось. Может быть, было бы лучше, если бы я выпрыгнул из окна и попытал счастья тремя этажами ниже. Вероятно, было бы не так больно, как от жестокой порки миссис Кетцаль.
- Нет, мне жаль, что тебе вообще пришлось прятаться. - Санни нежно проводит пальцами по моей поврежденной коже. Это приятно, но и немного покалывает. Я сжимаю челюсти, чтобы не разреветься, как ребенок.
- Я понимаю.
- Какая часть этого понятна?
- Твоя мама хочет для тебя самого лучшего.
- Ты очень добр. Мама хочет только лучшего для нашего сообщества.
- Община майя?
Она кивает. - Я думаю, она чувствует вину за то, что покинула деревню и приехала в Америку. - Ее прикосновения нежны, как шепот. Похожи на крылья бабочки. Это успокаивает и согревает. - Повзрослев, она превратила наш дом в мини-Белиз. Мы отмечали каждый праздник в Белизе так, словно получали за это награду гражданина. И если где-нибудь по соседству с нами были дети майя, она навязывала их мне и заставляла нас дружить.
- Твоя мама действует только в соответствии с тем, на что запрограммирован ее мозг.
- Не оправдывай ее поведение своей наукой о мозге, Даррел, или, клянусь, я схвачу линейку и отшлепаю тебя снова.
Я поворачиваю голову в другую сторону, чтобы посмотреть на нее. - Это что, обычай майя?
- Угрозы?
- Нападение на людей с измерительным оборудованием.
Она фыркает. - Прекрасно. Расскажи мне о своей науке о мозге.
- Хочешь послушать?
- Ты собираешься сказать мне, согласна я или нет.
Я вжимаю руки в подушку. - Миндалина - это компонент лимбической системы головного мозга...
- Поехали.
- Он контролирует наши эмоции, восприятие угроз и страхов...
- Вау. - Санни убирает руки с моей спины.
- ... Возможно, когда твоя мама видит кого-то, кто может представлять угрозу для ее культуры или сообщества, миндалина вырабатывает более мощный электрический заряд ...
Она закрывает бальзам и кладет его обратно в аптечку. - Мне это так интересно.
- ... это могло бы объяснить, почему у нее инстинктивная негативная реакция на тот факт, что я без ума от тебя.
Санни встает передо мной, чтобы я мог видеть ее лицо. - Не делай этого.
- Я пытаюсь объяснить, почему я понимаю.
- Ты сексуален, когда становишься полным ботаником. Но ты ранен. Моя мама в бешенстве. Мне еще нужно поработать. Сейчас неподходящее время набрасываться на тебя. Мне нужно держать себя в руках.