ГЛАВА 10
людидобрыпосмотрительная, в которой главный герой вынужденно применяет персональное оружие массового поражения и демонстрирует поразительно глубокие познания отечественного автопрома
— Ладно, не оставлять же Вас на растерзание нашей местной белой акуле, — усмехнулась Лилия Андреевна и со вздохом выключила зажигание. — Только имейте в виду, что перед нами теперь маячит перспектива заводить эту колымагу с толкача.
Сергей подумал, что перспектива толкать этот металлолом его прельщает больше, чем необходимость держать возможную противобабскую оборону. Но едва госпожа участковая покинула салон, лучезарная выжидающая улыбочка на лице дородной местной красотки заметно померкла.
— Здрасте, Лиль Андревна, — хором поприветствовали две другие женщины их появление, а вот блондинка только недовольно поджала губы.
Едва они поравнялись, дамочка пропустила участковую и стремительно преградила Сергею путь, так что он налетел грудью на ее верхние зна-а-ачительно больше чем девяносто и едва не оказался на заднице.
— Извините, — буркнул мужчина, едва не заработав косоглазие, оттого что старательно избегал смотреть на "бохатсво", которое ему практически тыкали в лицо. Прямо дорожная подстава во всей красе.
— Мария Кирилловна я, — тут же перешла к активным действиям блондинка. — А Вы кто будете?
— Сергей Михайлович, — вежливо представился он, аккуратно пытаясь обойти сие препятствие на дороге. Но не тут-то было. Несмотря на внушительное сложение, дамочка переместилась словно ниндзя, опять подставляя его метущемуся взгляду обильное содержимое глубокого декольте своего яркого платья.
— А вы родственник Апраксинский будете, али как?
Да что же все тут считают свои долгом допросить его с пристрастием. Сергей мельком глянул вниз, на вздымающееся от дыхания море плоти. Еще и с применением спецсредств, наверняка запрещенных какой-нибудь Гаагской конвенцией.
— Нет, не родственник, — нахмурился Сергей, начиная раздражаться, и уже решительно обошел даму, догоняя ожидающую его на пороге Лилию Андреевну. Вот могла бы и помочь… как-нибудь.
— Дачник, значит. Тот, шо дом Чижовский купил? — и не подумали отстать он него.
— Он самый, — почти огрызнулся Сергей.
— Городской, значит. Сергей Михалыч, а Вам домработница не нужна? Я такого видного мужчину и обиходила бы, и согрела, и обласкала, — Нет, ну ни фига же себе. Теряться сия мадам явно не привыкла.
— Петрищева, оставь ты в покое человека, — наконец соизволила вмешаться представительница власти. — Сергей Михайлович, нам стоит поторопиться. Машина остынет, вообще не заведем.
Сергей весь аж встрепенулся от пробирающих его нутро строгих ноток в голосе Лилии Андреевны и решительно двинулся к двери.
— Ой, люди добрые, посмотрите вы на нее, — вскричала Петрищева за его спиной так зычно, что мужчина аж споткнулся. — В покое оставь ей. А ты чего же чужим мужикам жизни никакой не даешь? Помыкаешь, как будто у них своих баб нету, деньги отымаешь, рекетирша в погонах. Местных запугала, так мало тебе. Теперь еще и за приезжих взялася. Думаешь, управы на тебе не сыщется?
В процессе эмоционального монолога блондинка все наращивала громкость, демонстрируя мощь легких и трагизм, которой любая оперная дива позавидовала бы.
Откуда ни возьмись появились еще местные, причем все сугубо женского пола, и стали переглядываться и перешептываться как будто в предвкушении долгожданного представления.
— Сергей Михайлович, Вам же в магазин надо было, — спокойно сказала ему Лилия Андреевна и только после этого повернулась к скандалистке: — Гражданка Петрищева, Ваше право жаловаться в любые инстанции, вплоть до прокуратуры, если Вы считаете какие-то мои действия неправомерными.
Хотя тон участковой был холодно-официальным, на блондинку он подействовал словно ракетное топливо, которое плеснули в костер.
— Ах ты наглая какая. А то мы, простые люди, не в курсе, что у вас все схвачено, и жалуйся — не жалуйся, а все равно крайние мы будем.
— Гражданка Петрищева, не стоит обобщать себя с большинством жителей данного населенного пункта, — невозмутимо ответила участковая. — Если Ваш незаконный бизнес страдает от моей деятельности, то большинство семей этому как раз рады.
— Это кака-така деятельность? Докажи, — уже откровенно брала на горло деревенская фурия. — За руку не поймала, так что не бреши. А мужики чай сами не дети малые, право имеють тратить кровно заработанные на что хотят.
— То есть спускать их на вашу самогонку, вместо того чтобы нести своим женам и детям? — пренебрежительно уточнила Лилия Андреевна, по-прежнему не повышая голоса.