— А хучь бы и так, — Петрищева развернулась к зрителям. — У нас свободная страна или как? До каких пор терпеть будем, бабоньки, что эта… нашими мужиками помыкает.
— А ты не "мыкай", Машка, — раздался голос из толпы. — Мы так всем довольны, а у тебя-то и мужика своего нету, чтобы рот раскрывала.
При этой реплике словно по команде поднялся галдеж, и Сергею вдруг показалось, что его занесло в чертову птичью колонию, где все пытаются переорать соседа, высказывая свое мнение.
— С такими как Вы, Петрищева, боролась и бороться буду, и уж безразлично наблюдать за тем, как Вы набиваете свой карман, пока дети чьи-то копейками перебиваются, не собираюсь, — отрывисто произнесла Лилия Андреевна и развернулась, явно собираясь покинуть сие сборище, к огромному облегчению Сергея.
— Ах ты, зараза ментовская, — змеей зашипела ей в спину блондинка. — Допросишься, что пустят тебе добрые люди петуха красного.
Участковая дернулась так, будто эти слова тяжелым камнем саданули ей между лопаток, и споткнулась. Сергей перехватил опустошенный взгляд ее широко распахнутых глаз, шокированный, что видит в них самый настоящий страх и боль, хотя какое-то мгновение назад женщина была невозмутима. Сейчас же она побледнела до такой степени, что даже веснушки почти исчезли, и Сергей вдруг отчетливо понял, что она готова рухнуть в любую секунду.
Дед Матвей, чью богатырскую стать унаследовал Сергей, умудрился вместе с саженным разворотом плеч передать внуку умение в критической ситуации издавать громовой командирский "ряв". И, надо честно сказать, использовал его господин Никольский очень и очень редко. Сам боялся последствий, после того как от этого самого его "рява" уписался от страха соседский доберман, а сам сосед, схватившись за сердце, сполз на ближайшую скамеечку с реальным сердечным приступом.
Но разворачивающаяся на его глазах эпохальная битва амазонок, пожалуй, была тем самым поводом это самое средство массового поражения использовать.
— А-А-АТСТА-А-А-АВИ-И-И-ИТЬ, — взревел Сергей, и от гласа его трубного, казалось, даже дрогнули стекла магазинчика.
— Ой, матушки, — несмело пискнул женский голос в моментально воцарившейся тишине.
— Р-р-развели галдеж. Курицы, — добавил Сергей Михайлович чисто мужицкого, на кубанской вольнице почерпнутого скепсиса в отношении гендерной принадлежности дискутирующих.
— Гражданка Петрищева, Ваши угрозы в отношении участкового инспектора старшины Апраксиной были зафиксированы мною на вот это мобильное устройство, — он грозно потряс зловеще сверкнувшим на полуденном солнце айфоном. — Так же, как и все произошедшее только что. Желаете ознакомиться с видеоматериалами, на которых прекрасно слышно, что именно Вы говорите, а также отмечены все, — он обвел кровожадным взглядом притихшую стайку побледневших женщин, — повторяю, ВСЕ свидетели этой безобразной сцены? А? Желаете?
— Дусь, ты ш говорила, шо бабка Надька Людке шказала по шекрету, что он экономишт. А тут каратель какой-то на нашу голову, — прошамкал чей-то голос из толпы.
Да в гробу он, собственно, видал всю эту местную бакалею. Чай не помрет без хлеба и однопроцентного привычного кефира. Желание шоппинговать отнялось как и не бывало после такого выплеска. Подхватив Лилию Андреевну под локоток, Сергей двинул к машине сквозь притихшую толпу женщин, взирающих на него с почти благоговейным ужасом.
— От зар… гадина какая, — беспомощно простонала Лилия Андреевна, безрезультатно проворачивая ключ в стартере. — Теперь только с толкача.
— Подождите, может, там ерунда какая-нибудь? Можно заглянуть Вам под й… капот, — вовремя отвел глаза от трогательной синей жилки, бьющейся на изящной женской шее, Сергей.
— Да смотрите куда хотите, — обреченно махнула рукой инспектор.
"Ты куда полез, дружище? — всполошился дебил. — Мы ж в этом не волочем совсем. Ща все набранные баллы сольешь"
"Отставить панику, — пожевал губу новоявленный автослесарь. — А вдруг повезет?"
На удивление, им действительно крупно повезло — даже слабо разбирающийся в машинах трейдер заметил болтающуюся клемму аккумулятора. Нырнув обратно в окно со стороны пассажира, Сергей деловито залез под удивленным взглядом Лилии Андреевны в бардачок, пошурудил там и вытащил на свет божий кусочек тонкой медной проволочки.
— Я в жизни не видел ни одной машины, в бардачке которой не было бы такой вот очень нужной штуки, — важно провозгласил он и снова скрылся за поднятым капотом.