Густера отзывчива на подкормку, которая особенно полезна зимой. Если имеется в достатке мотыль, частью его есть смысл пожертвовать, опустив на дно несколько выше по течению от места ловли или непосредственно в лунку — на тиховодье. Однако процедура окажется бесполезной, коль скоро об угощении прознают настырные ерши: никого не подпустят, все сожрут, оглоеды!
Ловить густеру бывает довольно занимательно: клев ее боек, она скорее любопытна, чем осторожна, не требует от рыболова многотрудных приготовлений и действий, как при ужении леща. Густера как самостоятельный вид внесена в отечественный реестр спортивного рыболовства, допускается к «конкурсному отбору». Рекордный экземпляр, выловленный В. Михайликом в 1986 году в Каховском водохранилище, потянул 0,91 кг. Предельный же вес этой рыбы — немногим более килограмма.
В последние годы густера привлекает внимание рыбоводов как объект экспериментов по товарному ее выращиванию, получению гибридов. Густерка относится к порционно нерестящимся видам рыб, откладывает икру (до 100 тысяч икринок) в несколько приемов. Нерест иногда совпадает по срокам и месту с лещиными свадьбами, и тогда на свет могут появиться помеси леща и густеры, вполне жизнеспособные, быстрорастущие. У рыболовов, имеющих дело с такими «незаконнорожденными», голова идет кругом. Предпочитая ее не перенапрягать, мелких подлещиков, густерок, синцов и их гибриды они называют одним словом — «ласкарь». В частности это название общеупотребительно в Центральном Черноземье. Но ласкарь (ласкирь) — это совсем другая рыба-невеличка, действительно похожая на подлещика, но с существенными для ихтиолога отличиями! Самое верное дело — взять справочник-определитель и перелистать его, чтобы окончательно избавиться от сомнений — что же это оказалось на крючке?
Из густеры вряд ли удастся приготовить какой-либо рыбный деликатес. Мясо ее постнее, чем у леща, в нем много мелких костей. Но в засолку и для вяления она вполне годится, чести своей рядом с пивной кружкой не уронит.
Лещ
Кому хоть однажды довелось видеть ход рыбы по нерестовой реке, никогда не забудет этого зрелища. Сила, более могучая, чем напор воды, — инстинкт продолжения рода бросает полки и легионы серебристых рыбин против течения, на камни и пороги, понуждает преодолевать мелководье, оставлять на гальке кровавый след… Запах и вкус верховий родной реки делает набитую икрой и молоками рыбу слепой и глухой ко всему остальному. В эти дни она становится, как никогда, неосторожна, беззащитна, чем и спешат воспользоваться многочисленные рыболовы и рыбоеды: орлы, медведи, выдры, вороны. Человек из хищников — наиболее опасный и безжалостный, поскольку не всегда останавливается, насытив себя, а продолжает брать еще и еще впрок или просто ради собственного удовольствия.
Жестокий промысел существовал еще сравнительно недавно в верховьях среднерусской речки Матыры. Жители прибрежных деревень по-варварски добывали идущего на нерест леща. На узких протоках, которые никак не миновать рыбе, били ее почем зря за неимением остроги всяким подручным средством: палкой с гвоздем или столовой вилкой, прикрученной бечевой к рукояти. Особенно усердствовали бабы, метя лещам в головы. Впрочем, не столько били, сколько калечили. Милиция пыталась пресечь незаконный промысел. Да разве углядишь за всеми? Находились и такие инспекторы, которые, конфисковав мешок битой рыбы, считали свою миссию выполненной, закрывали глаза на дальнейшее. Что же удивительного, что поубавилось леща в Матыре, что измельчал он?
Лещ — рыба ценная, промысловая, хотя и нагуливает вес медленно, лишь к пяти годам возмужав до килограмма, а к восьми — до трех. «Лещи бывают очень жирны, если хотите, вкусны, но как-то грубо приторны, а большие — и жестки; впрочем, изредка можно поесть с удовольствием бок жареного леща, то есть ребры, начиненные кашей: остальные части его тела очень костливы», — замечает Аксаков. Что ж, на вкус и цвет, как известно, товарищей нет. По моему глубокому гастрономическому убеждению, лучшей рыбы для вяления и копчения природой в наших землях не придумано. В детстве пара вяленых подлещиков заменяла мне завтрак, обед и ужин. Мать никак не могла дозваться, чтобы я шел домой с улицы. А все «зло» было в мешке вяленой рыбы, который хранился в кладовой и пустел незаметно для родителей. Домой я забегал только за тем, чтобы хлебнуть воды. Рыбий жир, которым лещ и впрямь бывает напитан необыкновенно, как известно, лучший витамин для растущего ребенка. Пить его с ложечки противно. А вот таранку все мальчишки любят, уплетают за обе щеки!