Я посмотрела на свои ноги, а затем на него. Риккард пристально смотрел на меня темными, сосредоточенными глазами, пытаясь понять, что происходит в моей голове.
— Я тоже не хочу.
— Тогда мы оба можем согласиться с тем, что нам не нужно избегать друг друга, и можем прекратить эту подростковую фигню.
Я уже открыла рот, чтобы ответить, как мимо прошла пара парней, оба приветственно хлопнули Риккарда по спине.
— Хоторн! Как дела, чувак?
Риккард поприветствовал их с таким же энтузиазмом. Как только они прошли мимо, выражение его лица снова изменилось. Он пояснил: — Том и Риз. Они с моего курса по психологии.
Я огляделась. За пределами пузыря Риккарда, люди наблюдали за происходящим. От компаний студентов до любопытных светских львиц. Когда были только мы с Риккардом, легко было забыть об остальном мире. Но это вмешательство напомнило мне, что мы не единственные два человека во вселенной — даже если он заставлял меня именно так себя чувствовать.
Это внимание заставило меня смущенно потянуть за шарф.
Риккард осторожно взял меня за локоть и повел в сторону от тропинки. Когда мы наполовину спрятались за деревом, сила их взглядов ослабла.
— Нам не следовало целоваться, — резко сказал он. — Ты была права.
У меня сжалось сердце.
Он провел рукой по волосам.
— Нам... лучше быть просто друзьями. Для нас обоих.
Я подняла на него глаза. Риккард не смотрел на меня. Его глаза были устремлены на реку, выражение лица было нехарактерно жестким.
— Ты не возражаешь? — я не могла понять, прозвучал ли мой тон с надеждой или с сожалением.
— Это лучше, чем альтернатива.
— Альтернатива?
Он резко повернул ко мне голову, тяжело сглотнув.
— Я возьму все, что ты мне дашь, Августина, — его тон звучал как предупреждение. — Я приму все, что ты мне дашь.
Погружение в Чарльз не смогло бы остудить меня после того, как я услышала эти слова от Риккарда.
— Тогда друзья, — выдавила я из себя.
— Друзья, — Риккард посмотрел на небо, а затем снова на меня. В одно мгновение черты его лица из жестких и напряженных превратились в любезные и очаровательные, и он одарил меня такой же харизматичной улыбкой, какой и всех остальных. — Пока ты здесь...
Он достал из кармана пальто конверт и протянул его мне. На конверте аккуратным почерком было написано мое имя.
— Ты официально прошла во второй тур.
Клуб «Аргус» вылетел у меня из головы, как и его эксклюзивный процесс панчинга. Риккард должен был стоять за тем, чтобы меня приняли во второй тур.
— А что думают по этому поводу старшие члены клуба?
Риккард пожал плечами.
— Я не спрашивал.
Я почувствовала, как у меня дернулись губы.
— Я постараюсь прийти.
— Связи, помнишь? — он сделал несколько шагов назад, не обращая внимания на людей, которые выкрикивали его имя так, словно он выиграл соревнование. — Увидимся, Августина.
Он повернулся и помахал рукой ближайшей группе людей. Они поприветствовали его, втягивая в свои ряды жадными руками и отчаянными взглядами. Риккард был любим, создан для того, чтобы получать внимание и процветать за счет него. Как я вообще могла подумать, что между нами что-то может получиться, ума не приложу.
Я поднесла его шарф к носу, глубоко вдохнула и направилась обратно в общежитие. Одна.
8. Августина
Через неделю после Регаты на реке Чарльз я поднималась по лестнице Гуманитарного Центра Махиндры, когда в меня влетел кто-то. У меня было всего несколько секунд, чтобы среагировать и схватиться за перила, но книги выпали у меня из рук и разлетелись по лестнице.
— О, мне так жаль! — раздался женский голос.
Она торопливо спускалась по лестнице, собирая мои книги и постоянно бормоча извинения. Темная челка скрывала ее лицо, но на шее расцвели красные пятна смущения.