— Ты в порядке? — я протянула руку и коснулась его запястья.
Риккард взглянул на меня, затем на мою руку, касающуюся его. Его брови нахмурились.
Я отстранилась, чувствуя, как румянец залил щеки.
— Прости.
— Ты можешь прикасаться ко мне, когда захочешь, Августина.
Это было не совсем правдой. Я взглянула на его лицо: золотые пряди переходили одна в другую.
— Ты, наверное, думаешь, что я жестока.
— Только иногда, — признался он. — Но я тоже могу быть жестоким.
С этими словами Риккард вышел из машины.
Я схватила свою сумку и последовала за ним, но не раньше, чем посмотрела вниз с холма. Я увидела, что остальных панчи повели в амбар, зажав под мышками спальные мешки. Риккард повел меня не к ним, а в особняк.
Интерьер удивил меня, отсутствие роскоши, на замену которой пришел домашний уют, не ассоциировалось у меня с Хоторнами. Открытые деревянные балки, пересекающие потолок, сочетались с деревянным полом и обоями с изящными цветочными узорами. Черно-белые фотографии мужчин, опирающихся на трости, и женщин с заколотыми назад локонами занимали полку над кирпичным камином, рядом с которым стояло зеленое кресло, покрытое вязаными одеялами.
Я наклонилась поближе к подоконнику, заставленному горшками с цветущими растениями, и сразу же заметила неестественный цвет лепестков. Искусственные цветы, поняла я, оглядывая пространство с новой критикой и видя его таким, каким оно было на самом деле: тщательно продуманным, созданным высокооплачиваемым дизайнером интерьера.
Риккард провел меня по тихому коридору и открыл последнюю дверь.
— Ты остановишься здесь.
Посреди комнаты стояла односпальная кровать в рисунок пейсли22, рядом с ней на столе, повернутом в сторону кресла, горела масляная лампа. Только одна кровать? Не знаю, почему этот факт разочаровал меня.
— Все мы, парни, будем в амбаре, — сказал он, стоя прямо под дверным косяком, словно один шаг в комнату мог бы нарушить какое-то негласное правило. — За исключением Сорена, но он тебя не побеспокоит.
— Спасибо.
Я положила сумку на кровать, чугунная рама громко скрипнула.
Риккард посмотрел в окно. Я проследила за его взглядом, но ничего интересного не увидела — только свежескошенные пастбища и густой лес.
— Как будешь готова, выходи наружу и присоединяйся к остальным.
— Обязательно.
Наконец он перевел пристальный взгляд на меня, заставив замереть на месте.
— Такие мероприятия могут довольно быстро выйти из-под контроля, как только сядет солнце, — сказал он.
— И ты считаешь, что мне следует оставаться в своей комнате?
Риккард услышал в моем вопросе едва уловимый вызов и не клюнул на приманку.
— Только не говори потом, что тебя не предупреждали.
На мгновение мне показалось, что он скажет что-то изощренное, но он лишь наклонил голову и ушел.
Я переоделась в более подходящую одежду и лишь на мгновение задумалась о своем выборе. Пригласительное письмо — и Риккард — были сдержаны в отношении этого мероприятия. Все, что он мне сказал, это то, что меня ожидает непринужденный день с играми и вкусным барбекю. Я предположила, что это код для чего-то гнусного, но когда я вышла на улицу, там действительно были игры и барбекю.
Парни соревновались друг с другом в мешках из-под картошки, мужчины постарше подбадривали их и называли победителя. Некоторые играли в подковы, другие увивались за старшими. Небольшая группа даже устроила импровизированный поединок по борьбе, их голые груди были покрыты грязью, пока они катались по земле, как собаки.