— А экзамены он все равно будет принимать? — спросила рядом со мной Сахар, которая тоже подслушивала. — Он преподавал нам весь материал и знает нас всех. Я бы предпочла, чтобы экзамены принимал он.
— Не знаю, — ответила я, — но я знаю, что тебе не стоит волноваться. Ты знаешь весь материал от корки до корки, и я уверена, что ты хорошо сдашь экзамен.
Сахар кивнула, задумчиво прикусив губу. Волноваться было уже бессмысленно — все экзамены за семестр были сданы. Сегодня у меня был последний экзамен, и я испытала огромное облегчение, когда курирующий нас профессор велел нам отложить ручки.
Я улыбнулась, вспоминая вчерашний день. Риккард был раздражающе самодоволен, говоря, что сдаст экзамены на отлично, поэтому во время экзамена по биологии я подкупила помощника по административным вопросам, чтобы тот подсунул профессору записку, в которой говорилось, что у Риккарда возникли какие-то семейные дела и ему нужно уйти. Я ждала его в коридоре, а потом затащила в ближайшую подсобку, позволив ему взять меня сзади, пока я упиралась в полки и зарывалась лицом в свитер, чтобы заглушить крики.
После этого он позвонил мне и сообщил, что закончил экзамен и у него осталось двадцать минут в запасе.
Девушки все еще перебрасывались теориями о том, что случилось с Фульком, когда дверь распахнулась. Кейт Кенсингтон чуть не поскользнулась на мокрой плитке от быстрого движения и в последнюю секунду успела зацепиться за вешалку для полотенец.
— Августина! — Кейт заметила меня. — Риккард дерётся во дворе!
Дерётся? Я оставила щетку на раковине и поспешила выйти из ванной.
— О чем ты говоришь?
— Быстрее, быстрее! Он собирается убить его! — в следующее мгновение Кейт Кенсингтон исчезла, оставив меня одну выбегать из общежития. За спиной послышались шаги, к которым присоединились любопытные зрители.
На траве лежал снег, все деревья потеряли листву. Фонари освещали достаточно большую часть двора, чтобы я смогла разглядеть группу людей, повернувшихся лицом к центру происшествия, которые возбуждённо скандировали.
Я вспомнила свой первый день в кампусе, когда листва была густо усыпана желтыми и оранжевыми цветами, и именно на этом месте произошла драка. Только тогда Риккард был зрителем, забавляющимся лидером, позволившим своему неугомонному другу выпустить пар.
Теперь же, протиснувшись сквозь толпу людей, я поняла, что он больше не зритель.
Двое парней лежали на земле и наносили друг другу удары. Золотистые волосы Риккарда были испачканы кровью, но его противник выглядел гораздо хуже. Его лицо было настолько окровавлено и покрыто синяками, что на мгновение я не узнала его, но потом увидела знакомые светлые волосы и лицо в форме сердца и сразу поняла, с кем дерётся мой парень.
Я наблюдала за тем, как бой подходит к своему естественному завершению. Риккард поднялся на ноги, воздев руки к небу, когда толпа выкрикнула его имя. Джонатан медленно сел, но встать не смог. Кровь капала ему на подбородок и на разорванный свитер.
— Что случилось?
Даже среди сотен других голосов Риккард услышал меня. Он повернулся, и я постаралась не вздрогнуть, увидев свидетельство насилия. Его подбородок был в синяках, губа рассечена — ничтожные повреждения по сравнению с Джонатаном, но у меня все равно болезненно защемило в груди от этого зрелища. Казалось, что каждая его рана была моей собственной, и я чувствовала их все.
Я шагнула вперед, остановившись в метре от Риккарда. Его глаза горели адреналином и агрессией.
— Я задала вопрос.
Риккард оценивающе посмотрел на меня. Я чувствовал, как он пытается решить, на чью сторону я встану, и в глубине души понимал, что он боится, что я выберу Джонатана, а не его.