Когда Марта решила, что Генри успел высмотреть все необходимое, она сказала, что еще подумает и зайдет снова.
На виллу Генри вернулся мрачный.
— Крепкий орешек, — сказал он Джонни. — Там установлена сигнализация. Замки четырех шкафов закрыты металлическими крышками. Я не смог снять слепки. Тут можно обломать зубы.
Джонни рассмеялся.
— И это все, что ты заметил? Теперь послушай, чем там еще угощают. После окончания работы в офисе включают электронный луч, который дает сигнал в полицию, если его пересечешь. Каждая дверь, которую ты откроешь, пошлет сигнал туда же. При попытке вскрыть сейф или картотеку срабатывает еще сигнал. У Рэйсонов полно всяких трюков. Я знаю, работал у них. Но все это ерунда, и вот почему. Рэйсоны не доверяют городской электросети. У них своя силовая установка. Им так нравится эта система, что ее завели во всех отделениях. Если об этом не знаешь, тебе крышка, но я-то знаю и сумею добраться до их картотеки.
— В самом деле, Джонни? — спросила Марта, сияя.
— Я знаю их порядки, как мало кто другой знает. Я все достану.
Марта отрезала себе большой кусок шоколадного торта, испеченного Фло накануне.
— А я уже начала беспокоиться, — призналась она. — Генри-то совсем было приуныл.
— Можешь не беспокоиться, — бесстрастно сказал Джонни. Он достал пачку сигарет и закурил.
Марта уставилась на него с набитым ртом. Встретив его холодный взгляд, она сразу встревожилась. Она поспешно проглотила кусок и спросила:
— Как тебя понимать?
Последовала долгая пауза. Генри задумчиво смотрел на Джонни. Джильда, загоревшая, в белом бикини, приподняла голову. Джонни заговорил:
— Без меня ваше дело сорвется. Если думаете, что я пудрю вам мозги, так и скажите. Тогда я с вами распрощаюсь и знаете, что у вас получится? Ровно ничего!
Марта отложила недоеденный кусок торта. Ей было ясно, к чему он клонит.
— Дальше, — сказала она резким голосом, — договаривай.
— Ты сосчитала, что на мою долю придется 125 тысяч. — Джонни пустил дым из ноздрей. — Весь куш, если тебе верить, составит 600 тысяч. Так вот, слушай. Без меня вам и не понюхать этих денег, не то что заполучить. Так что... — Он умолк, взглянув на Марту и Генри. — Моя доля — 200 тысяч, а остальное делите, как хотите. Не нравится — не надо.
— Слушай, ты, сукин сын! Если ты вообразил... — начала Марта, позеленев от ярости, однако Генри резко прервал ее:
— Марта! Я сам!
Марта осеклась на полуслове и уставилась на Генри, который смотрел на нее со своим обычным невозмутимым спокойствием, полуприкрыв глаза набрякшими веками и не выпуская из своих пальцев дымящейся сигареты.
— Если этот гад... — опять начала Марта, но Генри вновь остановил ее жестом руки.
— Джонни прав, Марта, — сказал он. — Без него мы не справимся. Он — мастер. — Благожелательно улыбаясь, он повернулся к Джонни. — Послушай, Джонни, разве нельзя договориться полюбовно? Не сойтись ли нам на 150 тысячах, а? Что скажешь? В конце концов, идея принадлежит Марте. И операцию организовала она. Ну, так как... 150 тысяч.
Джонни встал.
— Обсудите между собой. Двести тысяч, иначе работайте сами. А я пойду купаться.
— Я тоже. — Джильда соскочила с лежака. Не обращая на нее внимания, Джонни стал спускаться по ступенькам, ведущим на пляж. Джильда последовала за ним.
— Вот гад! — с яростью вырвалось у Марты.
— Ну-ну, Марта, — спокойно пожурил Генри, — этим ничего не добьешься. Хорошо, пусть он требует 200 тысяч. Это еще не значит, что он их получит. Мы же не подписываем контракт. В суд он не подаст, верно?
Марта напряженно смотрела на Генри, и бешенство в ее глазах угасло.
— Думаешь, ты с ним справишься, Генри?
— Во всяком случае, попытаюсь. В свое время я ставил на место немало прытких мальчиков. Дело в том, что без него нам действительно не обойтись.
— Как только я его увидела, сразу подумала, что у нас будут с ним неприятности. — От злости Марта не могла доесть свой торт.
Генри наблюдал за Джонни и Джильдой, плывшими рядом.
— И еще одно, Марта. Джильда влюбилась в него, — сказал он печально.
— Ты думаешь, меня это интересует?
— Мне нравится Джильда... хорошая девушка. Я не хотел бы, чтобы с ней случилось плохое. — Заметив безразличие Марты, он переменил тему: — Когда он вернется, я соглашусь на его условия... да?
— Соглашайся на что угодно, лишь бы он не получил денег.
— Предоставь мне поговорить с ним.
Марта выбралась из кресла.
— Пойду вздремну. — Она заколебалась, желая что-то сказать, раздумала и, тяжело ступая, ушла с террасы.