– Вы ещё здесь, – удовлетворенно кивнул Валера. – Не уходите, Михаил Павлович сказал, что вас примет.
– Скоро?
– У него сейчас по плану важное дело, ещё примерно на полчаса-час. Как-то так.
– Понимаю, – кивнул я, хотя никакого желания ждать уже не было.
Валера закрыл дверь, дважды повернул ключ и вернулся к своему столу. Босс в своём кабинете задумчиво листал папки, вставляя обратно скопированные листы, и неторопливо запихивал их в сейф. Важное дело началось не сразу. Сперва я не понял. Потом насторожился. Потом остолбенел, потому что никогда не видел ничего подобного, и вообще не представлял, что такое бывает. Тем более в фирме, где я имел несчастье работать последние полтора года. Чайковский шпарил на полную катушку, а мощные колонки изо всех углов освещали происходящее лучше театральных прожекторов. Я развернулся, чтобы этого всего не видеть, и медленно пошёл к лестнице. Меня переполняло отвращение. А затем появилась злоба. На весь этот гадюшник. И я понял, что никуда не уйду – во что бы то ни стало дождусь встречи с боссом и… И я стал прикидывать, что я ему скажу. И чем больше я вспоминал всё, что видел сегодня в офисе, тем больше понимал, насколько был слеп раньше.
* * *
Когда я вошёл, босс снова сидел в своём кресле, как ни в чём не бывало, и задумчиво перебирал кнопки ноутбука. Важный, толстый, лысый, стареющий, в неизменном золотом пенсне и безукоризненном фраке с белой бабочкой. По крайней мере, так этот фрак выглядел раньше, а сейчас, в голубом сиянии ноющего Чайковского, он казался нелепой хламидой.
Босс долго не замечал меня, а затем поднял взгляд.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровался он. – Я слыхал, шо вы шота мне хочите сказать? Я вас слухаю.
Я молчал. Не потому, что тянул время, и не потому, что не знал, с чего начать. Просто молчал.
– Шо, шота не так? – Босс поправил пенсне. – Шо вы там приташшили?
Я шагнул ближе и протянул ему коробку с дисками.
– Это вам, Михаил Павлович.
– И шо это, диски? – Босс удивленно повертел коробку, начал разрывать полиэтилен, но остановился. – Они шо, холые?
– Голые, голые, Михаил Павлович, не записанные. Вы знаете, мне очень приятно было работать под вашим руководством целых полтора года.
– Ну, а то ж… – кивнул босс.
– И чтобы мы так же по-доброму расстались и сохранили друг о друге лишь приятные воспоминания, у меня к вам просьба: пожалуйста запишите на эти диски всё содержимое моего бывшего компьютера. Если не уместится всё – найдите ещё дисков. Это раз. И два – пусть бухгалтерия пересчитает всё, что мне должна – и авралы, и сайт, и все отпуска чтоб были оплачены по-настоящему, как следует. И пособие по увольнению. И премировать меня надо хотя бы за Кёльнскую выставку – сами придумайте сколько, чтоб у меня не осталось неприятного осадка.
Босс выслушал меня так внимательно, как выслушивают бред любопытного сумасшедшего, затем отложил в сторону диски.
– Ето усё? – спросил он.
– И всё это пришлите мне с курьером на дом.
– Ну шо ж, – кивнул босс и устало махнул рукой. – Я вас понял. Давайте, ступайте отсюдва…
– По-моему, вы меня не поняли, Михаил Павлович. Если завтра курьер мне это не привезет…
– То шо? – босс внимательно склонил голову.
– То первым делом я сделаю один звонок, и будет полная налоговая проверка. Чтоб выяснить, почему бухгалтерия нарушает статьи трудового кодекса, а также, почему в бухгалтерии нет денег в то время, когда сейфы ломятся от черного нала.
– От енто ужо любопытно… – произнес босс.
– Затем ФСБ и уважаемые клиенты нашей фирмы будут в курсе, что вы втихаря копируете и сдаете бандитам карты охранных систем, установленных у клиентов…
– Еге ж, – задумчиво покивал босс. – Бандитам… Ето усё?
– А этого мало?
– Брехни тута, – задумчиво протянул босс, – выше плеши до хрена…
– Ну, тогда вот вам последняя брехня – в интернете появится замечательный фотоальбом и видеоролики, где во всех ракурсах будут изображены важные дела, которые ежедневно происходят между одним уважаемым ценителем искусства, противником сквернословия и спонсором зоопарка – и молодым секретарём…
Вот тут Михаил Павлович занервничал. Он побарабанил пальцами по столу. Быстро схватил мобильник, но тут же положил обратно. Дрожащей рукой поправил пенсне и повертел головой, оглядывая кабинет в поисках камер и микрофонов. Затем схватил коробку с дисками, покрутил её со всех сторон, будто ожидал увидеть там фотографии, и отложил. После чего злобно уставился на меня.