Мирья сразу проснулась, привыкшая к тому, что я могу вскочить посреди ночи, затребовать лекаря или еды на неделю вперед, и уехать с какой-нибудь подозрительной личностью. Обычно я обращался с такими вопросами к ней, как к особо доверенному лицу хозяина. Закуталась в одеяло, предварительно стащив его с меня, благо я не люблю спать совсем без одежды. А вот Арилса знала племянника Властителя в моем лице гораздо меньше. И потому мне пришлось будить девушку, нашептывая ей на ушко всякие глупости. Ароник, застыв в дверях, то бледнел, то краснел, беззвучно хватая ртом воздух. Не знаю, как скоро он мог бы прийти в себя, но тут в коридоре раздался голос трактирщика:
– …Да, светлый господин, пропали. Они, конечно, девки глупые, но сбегать с музыкантами точно не стали бы. Помогите, не ведаю, что делать…
Мирья, заслышав знакомый голос, подхватилась на ноги, бросаясь к валяющемуся на полу платью. Только сейчас она заметила монашка и смущенно ахнула. Тот едва ли не по стенке сполз на пол.
– Ч-ч-что… это? – прошептал он.
Именно этот момент выбрали остальные мои светлые спутники, чтобы посетить скромную келью меня любимого. Я успел подняться с постели и укрыть за широкой спиной так и не достигшую платья Мирью. Несомненно, приятно было ощутить себя спасителем, если бы не онемевшая в дверях компания.
– Не могли бы зайти позже, ребята? – хмуро попросил я, стягивая волосы в хвост. Мирья за спиной напряглась, прижимаясь ко мне и смущенно глядя на гостей поверх плеча.
Первым пришел в себя трактирщик.
– Милорд, это вы?! – с восторгом выпалил он, подавшись вперед и, сам того не заметив, отпихнув эльфа.
– Я, Варгот, я. Снова путешествую, как видишь, и пользуюсь твоим гостеприимством…, – у меня не было настроения разговаривать, но нужно было дать светлым время, чтобы прийти в себя.
– Как я счастлив! Но как я мог вас не заметить вчера? Господа…, – он покосился назад, не зная, как можно обозвать в моем присутствии светлых, но болтливость победила вежливость: – Господа сказали, что везут какого-то преступника, но они, вероятно, ошиблись… – тут он разглядел за моей спиной испуганное личико Мирьи, огляделся, уже зная, что искать. И, конечно, увидел закутанную в одеяло Арилсу.
– Так вот они где! А я уж боялся, милорд, что сбежали. Они у вас были! Только заспались, глупые, совсем, сейчас я их прогоню, чтобы не мешались.
– Не стоит, Варгот, – я хмуро глянул на трактирщика и тот захлопнул рот, поняв мое настроение. – Просто господин маг, что сопровождает меня, поставил на дверь сдерживающее заклятие, и ни один грабитель не смог бы ускользнуть от меня без его разрешения. Так нужно, – с нажимом добавил я. Варгот не дурак и понимает, для чего на самом деле нужны подобные заклятия. Лучше, если он будет молчать об этом.
– Как пожелает милорд, – откликнулся он. – Но если вам понадобится… что-нибудь, я всегда готов помочь, – выразительный взгляд не оставлял сомнений в том, какую именно помощь мне предлагают. Быструю и вооруженную.
Ненавязчиво вытянув застывшего Ароника за дверь, Варгот захлопнул ее перед носом у остальных. Долго же они думают… Даже Куница застыл с круглыми глазами, аж посмотреть приятно.
Когда спускался по лестнице, едва не полетел через ступеньки, наткнувшись на уничтожительные взгляды светлых. Они сидели за пустым столом и явно были очень голодны. Варгот, стоящий рядом, конечно, завел свою обычную песню. Мол, без милорда нельзя начинать есть. Вот когда милорд изволит спуститься и почтить своим присутствием…
Что мешало светлым прикрикнуть на трактирщика, как делали то орки в углу, да получить, наконец, завтрак, не представляю. Должно быть, тот самый хваленый свет. Я не сдержал кривую усмешку: точно не стал бы жертвовать собственным желудком лишь для того, чтобы носить белые одежды. Присмотрелся к компании и понял, что не все так плохо. Одного можно спасти! Куница шипел в сторону трактирщика что-то явно неблагожелательное. И рожу такую состроил… Видно, что человек – люди всегда лучше приспосабливались к окружению, думаю, монашек тоже не молчал бы, глядя в стол, если бы был менее робким. С Арнией все ясно, девчонка и есть девчонка. А уж эльфийской смазливой физиономией можно было бы суп замораживать, что я немедленно высказал вслух. Мензориус одарил меня презрительным взглядом и демонстративно задрал нос. Я только хмыкнул, заметив, как сжались в кулаки тонкие пальцы. Молод он еще, очень молод. В переводе на человеческие годы младше меня будет.