– А как же Мэйриалли? Ты обещал за нее информацию, с условием, что она не затрагивает тайн Серебряного леса. Я вправе требовать сейчас.
Эльф тяжко вздохнул:
– Что ж, ты прав, – я воспрял духом, – придется… взять ее с собой.
– Что-о-о?! Exar ekso! Да ты понимаешь, светлый, что там творится? Эту любопытную, сующую везде свой носик девчонку просто сметут, в крепости сейчас подозревают всех и каждого. Ты, двухсотлетний эльф, не смог уследить за целой командой в пустом лесу и хочешь тащить с собой девчонку, которая умудрилась пройти с тобой неузнанной половину пути?!
Эльф вдруг поднял голову и я замолк – он, гад, улыбался!
– Знал я, что темные любопытны, как кошки, но о тебе в этом случае говорили отдельно, Горасса а*Шартезо.
Собственное имя подействовало, как ведро холодной воды с похмелья. Сжав зубы, я развернулся и направился к своим оркам.
– Темный, – донеслось вслед, – я расскажу тебе. Когда остынешь.
"- Око Дракона. Ты знаешь, за последнее тысячелетие такое название носили несколько артефактов, ныне утерянных. Все они схожи по свойствам. Этот способен видеть сквозь ауру существа его суть. Например, он определяет, связан ли человек с темной сущностью и есть ли на нем какое-либо проклятие. Если совсем уж выдающаяся в своих преступных замыслах личность, предупредит и об этом. Со стороны, как ты уже заметил, трудно понять, что именно
определил в человеке артефакт, это узнает лишь его носитель.
– Это светлый артефакт?
Улыбка. Насмешливая и грустная одновременно.
– Это артефакт времен Единения…"
Хочу… Спокойнее, спокойнее… Хочу! Успокойся! Но хочу, желаю! Я жажду получить эту вещицу времен Единения, Хаос меня поглоти! Создание тех лет, когда не было темных и светлых, когда каждый имел право на свой цвет магии, и любая волшебная вещица несла в себе как светлую, так и темную силу. Это было прекрасно. Мой дед застал эти времена. Я знал его недолго, он умер естественной смертью, от старости, что редкость среди нас, поэтому страшно представить, сколько веков назад это было. Но он говорил, это было прекрасно… Мы, единый народ, были почти всемогущи. Мы проникали сквозь толщу земли, сквозь уровни Хаоса, едва замечая нападающих демонов, возносились к облакам, оседлав прекрасных драконов, ложились на ветер собственными крыльями. Все, кто желал… Всё, что желали…
Мы? Остынь, Горасса, выпей яду. Давно пора. Ты тут с этими светлыми под боком совсем лишился разума. И никакая магическая игрушка не спасет тебя, если ты потеряешь бдительность.
Гостиница пряталась за придорожными пыльными деревьями. Я совершенно забыл о ней, поскольку предпочитал останавливаться в лесу, а не в этом клоповнике, поэтому поразился больше светлых. А спутники обрадовались, будто границу Серебряного леса увидали. Кроме, конечно, Куницы, воспринявшего все как должное.
Зал встретил тихим гулом голосов, щелканьем карт по столам и долгожданной прохладой. Запах старой древесины и чего-то относительно съедобного. Я облегченно вздохнул и сбросил пыльный плащ на стоящего позади эльфа. Мензориус, как раз открывший рот для какой-нибудь наверняка гневной тирады, поперхнулся и начал усиленно темнеть лицом.
Воспользовавшись перерывом, я прошел вперед, ведя под локоть укутанную в плащ спутницу. Эльфийка настороженно блестела из-под капюшона глазами и держалась за меня крепко.
Не знаю, что ей сказал брат после того, как она заявила, что сбежит от темного, но теперь она не отходила от меня ни на шаг.
– Место в сеннике, – сказал я прямо. Трактирщик даже не моргнул:
– Три медяка, – сложно сказать по его виду, что он кого-то перед собой видит. Скорее, опыт предыдущих поколений трактирщиков позволял отвечать, не просыпаясь.
– Какой еще сенник? – возмущенно зашептала Мэйриалли. Мои вялые шутки по пути сюда ее определенно закалили – даже не покраснела, хотя раньше наверняка углядела бы в моих намерениях что-то… нехорошее, – мне нужна отдельная комната!
– Вперед! – напутствовал я, отпуская ее руку. И уже трактирщику: – Одно место, овес для лошадей и обед на…, – так и быть, покормлю светлых и в этот раз. Устал, как гончая, сил нет препираться, -…четверых.
– Два места в сеннике, – поправил вдруг Куница, добавляя несколько монет к моим. Ах, да, он же человек…
Мензориус покосился на нас с явной брезгливостью. Мой плащ он показательно нес двумя пальцами, как нечто особо грязное. Бросил его на стойку, но я уже отвернулся в поисках пустого стола. Усмехнулся – хорошо, если этот обед можно будет есть, не занимая заранее очередь в деревянную будочку, что стоит во дворе… Что говорить о чистоте, а главное, необитаемости здешних тюфяков. Нет, я не привередлив, но все же предпочитаю спать в компании хорошеньких девушек, а не малознакомых насекомых, пусть даже они темных не трогают. Тем более, что у всех бывают ошибки, а если хоть треть жителей матраса от голодухи "ошибется", спокойного сна не ожидается.